"Эстер Фриснер. Псалмы Ирода [NF]" - читать интересную книгу автора

света для чтения и письма. Небольшая глиняная лампа - работа умельцев со
старого хутора мисс Линн - позволяла видеть все более отчетливо, хотя
кое-каким вещам, по правде говоря, лучше было бы оставаться в тени. Огонек
маленькой лампы высвечивал каждую морщину усталости на лице Пола, тяжело
опущенные веки, колючую поросль на щеках и седину, уже посеребрившую его
волосы.
- Господь свидетель, это время года всегда самое тяжелое, - вздохнул
Пол и протер покрасневшие глаза не слишком чистыми пальцами. - Иногда мне
хочется передать всю эту бухгалтерию Кэйти, чтоб покончить с этим делом
навсегда.
- Так почему же ты так не сделаешь? - спросила Бекка, даже не успев
подумать, что она такое говорит.
Отец Бекки улыбнулся, увидев, как собственные слова заставили его дочку
подскочить на месте.
- Узнаю свою дочурку, - сказал он. - Что на уме, то и на языке. Ну и
чего ты испугалась, будто сказала что-то греховное? Разве нет таких
вопросов, от которых никакого вреда быть не может? Кэйти - учительница на
этой ферме и считает даже лучше, чем прядет хлопковую пряжу. И все же она
- не я. Я связан словом чести и должен выполнять свои обещания, данные
городским торговцам. Я обещал, что буду единственным, кто отвечает за
содержание этих книг, и намерен сдержать свое слово. Но почему ты так
испугалась, когда спросила об этом, Бек? Ты ж не из тех, кто способен
ходить на цыпочках по яичной скорлупе? Я считал тебя женщиной, уже
пережившей и Перемену, и Полугодие, но то, как ты ведешь себя с тех пор...
Бекка опустила глаза, тщательно изучая свои пальцы, которые сплетались
и расплетались сами по себе. Только па мог так свободно говорить о
Перемене. Вообще же такой разговор среди мужчин считался неприличным, и
ему пришлось бы наказать любого другого, кто был бы уличен в произнесении
запретных слов. Но преподать такой урок самому па не мог никто. Тот, кто
сделал бы это, вряд ли прожил бы долго.
- Ну-ка, ну-ка... - Его грубый голос смягчился. По полу пробежала тень,
кресло протестующе скрипнуло. Пол уже стоял рядом с Беккой и пальцами
поднимал ее маленький круглый подбородок. Кожа рук была жесткой, как рог,
но прикосновение нежнее, чем у женщины. Зеленые глаза, точно такие же, как
у Бекки, в свете лампы горели ярким изумрудным пламенем.
- Прости меня, детка. Я не должен был бы говорить с тобой так. Все
забываю, что ты уже женщина. Мне больше нравится думать, что ты все та же
малышка, слишком юная, чтоб скоро выйти замуж и уйти из Праведного Пути.
Его рука обняла ее за плечи, тяжелая и уютная, как большой зимний плед.
Бекка по привычке вздрогнула. Не было ни единого движения мужчины, включая
самые пустяковые, которые взрослые женщины не описывали бы своим дочерям
во всех деталях: что за жест, что он означает у нормального мужчины, что
он может означать, если мужчина не вполне нормален, что может или должна
сделать женщина, чтоб подбодрить мужчину или, наоборот, скрыться от него.
Когда отец обнимает за плечи девочку-ребенка - это жест, говорящий о
радости и о теплом отношении. Но бывало и...
"Слишком уж много болтовни, - вскричал ее Червь. Да, он опять говорил
во весь голос, этот посланец Сатаны, этот Червь, питающийся ее сердцем,
пляшущий в ее мозгу на своих запятнанных кровью ножках, красующийся своими
истекающими кровью грудями. Ничто не могло его утишить, хоть Бекка и