"Зигмунд Фрейд. Экономическая проблема мазохизма (1924)" - читать интересную книгу автора

Во всяком случае, мы должны понять, что принадлежащий к влечению
смерти принцип нирваны претерпел в живом существе такую модификацию,
благодаря которой он превратился в принцип удовольствия, и отныне мы будем
избегать считать эти два принципа за один. Нетрудно догадаться, если мы
вообще пожелаем следовать этому соображению, какая сила ответственна за эту
модификацию. Это может быть лишь влечение жизни, либидо, которое добивается,
таким образом, своего участия в регулировании жизненных процессов наряду с
влечением смерти. Так мы получаем небольшой, но интересный ряд соотношений:
принцип нирваны выражает тенденцию влечения смерти, принцип удовольствия
представляет притязания либидо, а его модификация, принцип
реальности,***** - влияние внешнего мира.
Ни один из этих трех принципов, собственно, не отменяется другим.
Они умеют, как правило, договариваться друг с другом, хотя иной раз их
сосуществование должно приводить к конфликтам из-за того, что, с одной
стороны, целью ставится количественное уменьшение нагрузки раздражения, с
другой - какая-то качественная его характеристика и, наконец, [с третьей]
отсрочка разгрузки раздражения и временное предоставление свободы действий
напряжению, вызывающему неудовольствие.
Из этих соображений выводится заключение о том, что обозначение
принципа удовольствия как стража жизни не может быть отклонено.*

Вернемся к мазохизму. Нашему наблюдению он встречается в трех
формах: как условие сексуального возбуждения, как выражение женской сущности
и как некоторая норма поведения (behaviour). Соответственно, мы можем
различить мазохизм эрогенный, женский и моральный. Первый, эрогенный
мазохизм, удовольствие от боли, лежит в основе обеих других форм; его
следует обосновывать биологией и конституцией, и он остается непонятен, если
мы не решимся выдвинуть кое-какие гипотезы о вещах весьма темных. Третий, в
известном смысле важнейшая форма проявления мазохизма, только недавно был
расценен психоанализом в качестве бессознательного, большей частью, чувства
вины, но уже позволяет полностью объяснить себя и включить в корпус нашего
знания. Женский мазохизм, напротив, легче всего доступен нашему наблюдению,
менее всего загадочен и обозрим во всех своих особенностях. С него-то и
можно начать наше изложение.

Мы достаточно хорошо знаем этот род мазохизма, как он проявляется
у мужчин (я ограничиваюсь здесь мужчиной из-за того материала, которым
располагаю), из фантазий мазохистских (и потому зачастую страдающих
импотенцией) лиц, которые либо выливаются в акт онанизма, либо доставляют
сексуальное удовлетворение уже сами по себе.** С фантазиями полностью
согласуются реальные мероприятия мазохистских извращенцев, проводятся ли они
в качестве самоцели, или же служат для установления потенции и введения к
половому акту. В обоих случаях - ведь мероприятия эти суть лишь игровое
исполнение, инсценировка фантазий - явное содержание [мазохизма] таково:
оказаться с заткнутым ртом,*** связанным, больно избитым, отхлестанным,
каким-то образом обиженным, принужденным к безусловному послушанию, облитым
грязью, униженным. Гораздо реже и лишь со значительными ограничениями в
содержание это вводится также какое-то увечье. Лежащее на поверхности и
легко достижимое толкование состоит в том, что мазохист хочет, чтобы с ним
обращались, как с маленьким, беспомощным и зависимым ребенком, в особенности