"Элисон Фрейзер. Невеста по найму " - читать интересную книгу автора

морально поддерживал ее, но Эдвард был совсем другим человеком, и его
раздражение и разочарование были очевидны.

Ди боялась, что отчим оставит их. Боялась потому, что в свои
четырнадцать лет была такой же эгоистичной, как и любой подросток, и не
хотела брать на себя заботу о матери.

Но мать с отчимом заделали трещины в отношениях и стали идеальной
парой. Ди была благодарна отчиму за то, что он остался. Они стали ближе, он
просто обожал ее.

Эдвард первым заметил, что она выросла, и стал давать ей деньги, чтобы
Ди могла купить себе стильные вещи, а не те детские одежки, которые ей
покупала мать, все еще видевшая в ней ребенка.

Именно Эдвард разрешил ей пойти на первую дискотеку и смеялся, когда
она пришла домой немного навеселе. Он принимал близко к сердцу ее мелкие
подростковые провинности вроде курения и прогулов. Он же возражал против
школы-пансиона - говорил, что Ди уже слишком взрослая, чтобы привыкнуть к
пансиону.

Лишь тут ее мать проявила настойчивость, и Ди отправили в школу для
девочек в Гэмпшире. Ди не хотела ехать, но освоилась на удивление быстро.
После напряженной домашней обстановки жизнь в пансионе показалась ей почти
курортом.

И все же она с нетерпением ждала рождественских каникул, а Эдвард и
мать, казалось, были рады ей. Эдвард купил ей несколько "взрослых" платьев -
в том числе и мини, открывавшее ее длинные ноги.

Никто не возражал, когда она пила вино вместе с гостями. Она не
опьянела, вино лишь развеселило ее, и она много танцевала с Джеймсом,
который был старше ее. Потом они целовались в летнем домике. Деборе это
понравилось, и она даже позволила Джеймсу легкие ласки. Но у нее и в мыслях
не было пойти дальше.

Эдвард решил иначе, застав их в страстных объятиях. Он превратился в
строгого отца и отослал молодого человека. Затем настала ее очередь. Она
помнила, что все время повторяла: "Ничего не было, ничего не было". Но отчим
не слушал. Он схватил Ди за руку, когда та попыталась уйти. Только позже она
поняла - он был пьян и поэтому зол.

Тогда же она чувствовала лишь стыд. Он назвал ее шлюхой и обвинил в
том, что она "сама напрашивалась". Он также обвинил ее и в другом, но она,
еще наивная девочка, не испугалась его слов. Она все еще видела в нем
разгневанного взрослого. Затем наружу выплеснулось раздражение, которое он
испытывал к ее матери. Тут-то их отношения отца и дочери закончились.

Ди пыталась вырваться из крепких тисков его рук, пока он посвящал ее в
детали безрадостного брака с матерью, где отсутствовали сексуальные