"Людмила Фрейова. Невидимые преступники" - читать интересную книгу автора

отдавая себе отчет, почему, собственно, она продолжает ломать комедию.
- Двадцать седьмое - это послезавтра. Мне следует поднять на ноги
Интерпол? - Шеф делал вид, будто принимает ее слова всерьез.
- Хотя бы поставить музеи в известность, - умоляюще произнесла Сандра.
- Вы что, сошли с ума? Еще обвинят нас в соучастии! Хотя все это
чепуха. Как вам такое могло прийти в голову? - Он махнул рукой. - Вам
остается только попросить у меня разрешение на отпуск и самой отправиться
туда. Вы и так две недели без еды и сна, только и знаете, что порхать по
музеям. До чего себя довели! Неудивительно, что у вас мозги стали
набекрень.
- А если их все же украдут, - сказала Сандра чуть не плача. - Эль
Греко, его картин так мало... "Вид Толедо" в Нью-Йорке, "Распятие" в
Париже, "Воскресение" в Мадриде... - Она в растерянности замолчала. - Мне
кажется, что исчезнет именно Эль Греко.
- Послушайте, - настойчиво предложил Ироудек. - Ступайте-ка домой, я
все здесь приберу. А утром... утром пойдите к врачу.
Сандра ушла.
Блуждая по улицам, она вдруг заметила здание почты. "Надо
телеграфировать в музеи, - вертелось у нее в голове. - Ироудек ничего не
сделает, я должна сама..."
Она заставила себя перейти на противоположную сторону улицы и, не
оглядываясь, направилась прямо к почте. В голове настойчиво билась мысль:
"А не лучше ли обратиться к врачу?"
Нельзя сказать, чтобы подобное состояние было неприятным. Скорее,
немного странным. Больше всего ее удручал тот факт, что она бессильна
понять, откуда в ее голове появляются такие навязчивые идеи. Но одно она
знала точно: она должна сберечь картины.
Двадцать седьмого...
"Откуда мне это известно? Как я поняла, находясь во Флоренции, что мне
необходимо снова взглянуть на Боттичелли прежде, чем картина исчезнет?
Откуда узнала, что полотну Караваджо "Маленький больной вакх" недолго
находиться в музее? Но тогда у меня не возникало желания воспрепятствовать
исчезновению шедевров живописи. Почему же теперь я активно стараюсь
вмешаться?"
Придя домой, Сандра приняла транквилизатор, но он не подействовал. И
вторая таблетка не сняла настойчивого, поистине болезненного желания
поднять телефонную трубку и сообщить пражской полиции о предстоящей краже.
На всякий случай она сунула под мышку термометр: 36,2°С. Головная боль.
Навязчивое желание обратиться в полицию с требованием спасти картины, не
допустить их исчезновения, иначе в ближайшее время в музеях не останется
ничего ценного! И не только в музеях. У Михала, например, пропала его
прелестная "Композиция"...
Перед поликлиникой Сандра остановилась - она ведь не записана заранее
на прием. И с радостью ухватилась за эту мысль. "Но почему именно к
психиатру? Единственное, что меня беспокоит, - то, что я знаю больше
других. Разве это болезнь?" Но, несмотря на сомнения, она все же заставила
себя войти в здание поликлиники.
Приемная подействовала на нее отрезвляюще: унылая обстановка,
молчаливые пациенты. Из кабинета врача вышла медсестра, посетители
поднялись, подали ей талончики. Сандра смущенно переминалась с ноги на