"Макс Фрай. Русские инородные сказки 2" - читать интересную книгу автора

с радостным лаем рванул нализавшийся тем временем ликера Адвокат. У Адвоката
была одна странная особенность: он очень любил пышные усы. Причем чем
пышнее, тем лучше. Как выяснилось несколько печальным, зато весьма опытным
путем, пьяный Адвокат любил пышные усы еще больше, чем трезвый.
Пытаясь достать до усов товарища Жирного, Адвокат не рассчитал высоты и
изо всех сил вцепился зубами в нотариальные штаны. Пробежав по инерции еще
несколько шагов и потеряв равновесие, нотариус Жирный взмахнул руками и
мягко осел в груду тел дяди Юры и Женечки Ковбасеевой, дошедших к тому
моменту уже до крайнего градуса взаимного расположения. Попав этому
расположению практически в эпицентр, да еще и будучи вооруженным собакой,
прожженный юрист Жирный принялся наводить свои порядки в луже яичного
ликера. Женечка Колбаса радостно повизгивала, дядя Юра смачно крякал,
Адвокат пытался долизывать из-под всех яичный ликер.
В этот момент на авансцене истории возник Геракл Варфоломеевич Обед,
сотрудник соседнего отдела нотариальной конторы номер восемнадцать и бывший
сокурсник Женечки Колбасы. Геракл Обед выглянул из окна своей неустанной
деятельности и увидел происходящее на дороге. Он удивился увиденным, и решил
проверить, не померещилось ли ему. Геракл Варфоломеевич в чем был выскочил
на крыльцо и, удостоверившись, что галлюцинациями пока не страдает,
немедленно выхватил мобильный телефон, дабы позвонить своему и Женечкиному
приятелю Викторину Яновичу Розенцвейгу и посетовать ему, как низко пала их
общая подруга. Викторин, закричал потрясенный до глубины себя Геракл
Варфоломеевич, Викторин, ты даже не представляешь себе, насколько тут во
дает Колбаса!!!
Где дают колбасу, тут же заинтересовалась сидящая на лавочке в
соседнем, но близком дворе, престарелая Мирьям Левантеевна Березкина, где
дают колбасу?
Она так громко этим интересовалась, что на под ее крики подошли еще
престарелые и не очень бабушки и дедушки, и все они ринулись занимать
очередь за во дающей колбасой, которую восприняли в буквальном смысле.
Очередь возникла фактически из ничего и в две минуты опоясала весь периметр
двора нотариальной конторы. В конце этой очереди люди, занимающие на себя и
всех родственников, даже не знали толком, что дают: то ли яичную колбасу, то
ли престижный ликер "Адвокат", то ли по морде, что обидно, зато много
завезли, поэтому всем хватит. Очередь змеилась во всему двору, ведя в самый
его центр, где происходило так много всего, что никто уже не мог ничего
разглядеть.
А в эпицентре очереди, двора и всего происходящего, в сильно подсохшей
луже яичного ликера, не происходило, в общем-то, ничего особенного.
Гражданка Евгения Александровна Ковбасеева сочеталась законным браком с как
честный человек обязаным на ней жениться Антуаном Жирным, который сам же, в
качестве нотариуса, заверил их союз, пригласив в свидетели никуда далеко не
отходившего дядю Юру. Дядя Юра, гордый своим высоким званием свидетеля,
лизнул за здоровье молодых яичного ликера из горсти, занюхав ценный продукт
вяло протестующим Адвокатом. Адвокат, упившийся ликера по самое не могу,
тихо стонал, поджимая под себя лапы. На одной из этих лап томно возлежала
Женечка Колбаса, обмахиваясь текущими делами нотариальной конторы за две
тысячи четвертый год. Две тысячи четвертый год к тому моменту только
начался, посему дел было пока немного.
А мораль, спросите вы, а мораль какова, ведь не может же быть, чтобы