"Брюс Фридман. Убийца в телевизоре (Сб. Садок для рептилий)" - читать интересную книгу автора

сыр-бор", но церемониймейстер повторил:
- Сердце, Ордз. Остановить твое сердце, Ордз... Ну, хорошо, в таком
случае, мистер Ордз. Ради Бога, слушай внимательней. Я же тебе сказал - у
меня времени - одна неделя.
Мистер Ордз несколько раз переключил каналы. Но единственное, что он мог
в два часа ночи найти по другим каналам, была таблица настройки. Он отыскал
"Телегид" двухнедельной давности и убедился, что на это время во вторник не
значилось никакого телевизионного шоу. После этого он позвонил в полицию.
- У меня по телевизору идет какая-то ненормальная программа, - сказал он,
- и я подумал, может быть, вы заглянете ко мне.
- Подождите до утра и посмотрите. Наверняка она сама пройдет, - ответил
ему полицейский. - Мы не можем разъезжать по всякому поводу.
- Хорошо, - согласился мистер Ордз. - Но я никогда не вызываю полицию, а
тут в самом деле какая-то чертовщина.
Пришлось ему идти спать. Ложась, он легонько похлопал жену по плечу и
прошептал: - По телевизору идет какая-то ерундовина. - Но, когда она
встрепенулась конвульсивно, мистер Ордз забился в угол постели и
притворился, что его там не было.
На следующий вечер мистер Ордз с головой ушел в книгу по грогам Шотландии
и допоздна просидел за чтением. Но в два часа ночи он отложил книгу и
включил телевизор.
- Будет лучше, если ты станешь включать меня пораньше, - сказал
церемониймейстер. На этот раз он был одет в кричаших расцветок клетчатый
пиджак и улыбался неискренней улыбкой.
- Ты так начнешь тянуть время, пока не включишь телевизор. А раз уж ты
все равно его включишь, то почему бы тебе не делать это пораньше. Ну, ладно.
Сейчас для тебя будет исполнен номер, Ордз. Лично я не вижу в этом никакого
смысла. По какой-то дурацкой причине я должен каждый вечер показывать тебе
один номер.
Вышла вчерашняя певичка в латиноамериканском костюме и, яростно
прищелкивая пальцами, стала изображать нечто зажигательное с припевом:
"Ваду-ваду-ваду-вей. Хей-хей-хей-ваду-вей". Она закончила песню словом "йе"
и отвесила низкий и смиренный поклон, после чего церемониймейстер сказал:
- А если ты будешь меня выключать, мне придется обращаться с тобой
пожестче. Я не имею в виду, что могу дотянуться до тебя и ударить.
Поясняю... Я не могу застрелить тебя отсюда или нанести смертельный удар
ребром ладони. Контракт несколько иной. У нас условие такое, что мне
отпущено шесть дней на то, чтобы убить тебя, но я не могу этого сделать
собственноручно. Что мне придется сделать, Ордз, так это довести тебя до
такого состояния, чтобы, скажем, тебя в собственном доме хватил удар. Я не
знаю, все ли у тебя в порядке с сердцем. Кроме того, мне не разрешается
задавать тебе по этому поводу вопросов. Но, кстати, я-таки изучал тебя. Не
важно, нравишься ты мне или нет. Главное для меня - это получить спонсора.
Но могу тебе и признаться, что мне на тебя наплевать. Ты такой жалкий
человечек, и жизнь у тебя такая никчемная... Я это говорю отчасти потому,
что действительно так думаю, а отчасти для того, чтобы посмотреть: может
быть, тебя в самом деле хватит удар.
- А теперь теленовости. Согласно нашим условиям, я буду тебе показывать
только сюжеты о несчастных случаях и катастрофах. Я сам настоял на этом, и
мне пошли навстречу. Сначала предполагалось, что еще будет политика.