"Лео Франковски. Инженер Средневековья ("Приключения Конрада Старгарда" #1) " - читать интересную книгу автора

- Самое худшее позади. До завтрашнего утра плыть будет легко. Святой
отец, передай свое весло поэту. Пан Конрад, бери мое весло. Веди лодку
посередине реки, и у тебя все получится.
Через полчаса было уже темно, мы тихо проплыли мимо замка Сац. В замке
не горели огни, и мы не видели людей.
Я вновь оделся в теплые вещи - одежда немного подсохла и была лишь
слегка влажной. А вот сидевший на носу лодки поэт все еще дрожал от холода.
После купания в ледяной воде он не проронил ни слова, и я почувствовал к
нему жалость. Я понял, что отнесся к нему предвзято. Никогда раньше мне не
приходилось встречать бродячих поэтов, но такой тип людей мне знаком. Он был
точно такой же, как представители "потерянного поколения", хобо, битники,
хиппи и - кто там теперь сейчас? - кажется, панки. Приблизительно раз в
десять лет они начинают говорить на еще более странном сленге, одеваться в
другую "униформу" и заявляют, что мы конформисты, а они делают что-то новое
и удивительное.
Группировки, которые каждое десятилетие меняют свое название, имеют на
это определенные причины. Люди обнаружили, что они самые обыкновенные
бездельники и лоботрясы, и им требуется новая маскировка. Вот, например, я
славянин, и горжусь этим. Это слово имеет древний корень со значением
"слава", но в течение первого тысячелетия западные европейцы поработили так
много славян, что во многих языках это слово обозначает "раб". Обиднее
просто не бывает. То есть получается, что мы - люди без чувства собственного
достоинства, вроде черных американцев, которые постоянно меняют собственное
имя, словно стараются смыть с себя позорное пятно. Нет, мы не такие.
Попробуйте заставить еврея называть себя как-нибудь по-другому. Та же самая
история.
Тем не менее поэт не был виноват в собственной бесполезности. И поэтому
когда мы сделали перерыв - поглотив изрядное количество овсяной каши и
пива, - я присел рядом с ним.
- Эй, дружище, прости меня за то, что кинул тебя в воду. Просто иногда
не следует спорить.
- Все в порядке, пан Конрад. В погоне за музой приходится привыкать к
обидам.
- Да... Послушай, это вся твоя одежда?
- Да, все, что на мне. Больше ничего нет.
Бродяга был одет в дешевые красные брюки и тонкую желтую куртку с
декоративными пуговицами, протертую на локтях. Также на нем была рваная
рубашка - очевидно, когда-то бывшая белой. От башмаков остался только верх -
подметки уже совсем истоптались. На голове шляпа с кривым лебединым пером.
Он был такого же роста, как и остальные мои спутники, но если те были
крепкого телосложения, то поэт напоминал костлявую девочку-подростка. Если
бы он не дрожал от холода, то являл бы собой удивительное зрелище.
- Может, я одолжу тебе что-нибудь?
Я вытащил смену белья и носки. Рубашку и брюки. Кроссовки и дождевик.
- Ты в этом утонешь, но по крайней мере тебе будет тепло.
- Премного благодарен, пан Конрад. Только, прошу, ничего не говори о
воде. В этом году я уже достаточно наплавался.
Моя одежда была велика этому юноше на несколько размеров. Его просто
поразили застежки-молнии и эластичная ткань. Смутили и пуговицы.
Я был в недоумении. Его куртку украшали бесчисленные пуговицы, но он не