"Герберт Франке. Стеклянная западня" - читать интересную книгу автора

Вокруг нас сплошные постройки. Нельзя даже выглянуть наружу. Но есть
одна дверь...
- Где?-спросил Остин.
- Я покажу, если ты мне поможешь!
- Врешь!
- Ты уверен?
- Я сам ее найду!
- Возможно, но придется долго искать.
- Время у меня есть.
Они снова помолчали. Зычный голос сержанта заполнял помещение:
- Для чистки пистолета служат соответствующие принадлежности. Это
тряпка, круглая щеточка и тюбик чистящей пасты. Для чего используется
тряпка, солдат Дональд?
Абель еще ближе придвинулся к Остину.
- Если б не я, ты сейчас вообще не размышлял бы о том, что снаружи.
Был бы тупицей, как все остальные, от таблеток, внушающих послушание и
убивающих память. Это я освободил тебя.
- Я не просил тебя об этом.
Абель вновь помолчал какое-то время. Потом сказал:
- Ну хорошо. Ты все равно мне поможешь, так или иначе.
Остин на это ничего не ответил, и Абель не возвращался больше к
разговору.

6

Состояние Фила улучшалось, об этом сообщил ему и доктор Миер. Фил
чувствовал, что выздоравливает. С каждым днем замечал, как ему повинуются
все новые мускулы. Потом пришел срок большой операции. Он погрузился в
долгое забытье, а когда проснулся, почувствовал нечто, чего давно был
лишен,-собственное тело, подергивание мускулов при мысли о движении, хотя
его верхняя часть тела по-прежнему оставалась неподвижной. Но даже без
настоящего или только мысленно совершаемого движения он ощущал полноценное
"я". Все еще скользил вверх и вниз поршень в цилиндре, не работали сердце и
легкие, хотя и были уже размещены в грудной клетке с искусственными ребрами
и ювелирно вмонтированы в мышечную ткань, в тончайшую сеть артерий и нервов.
Все еще раздувался красный баллон. По-прежнему из трудной клетки и живота
тянулись прозрачные, эластичные трубочки и платиновые проводки, но уже
приживались новые органы, занимали в организме подобающее им место,
реагировали на раздражения, жили.
Фил Абельсен был счастлив. Он уважал и боготворил доктора Миера как
творца собственной жизни - к безграничной преданности подмешивалось,
правда, порой холодное дыхание неопределенного страха. Сестра Крис была
словно обещание дивного подарка в будущем. В других людях он не нуждался,
никто и не появлялся. Время проходило между сном и грезами наяву. Ему не
хотелось вспоминать прошлое или строить планы на будущее-он ничего не
забыл, но сейчас ему не хотелось ни о чем думать, и все воспоминания он
отодвигал как можно дальше от себя. Общая его слабость играла ему на руку -
любой всплеск эмоций утомлял его бесконечно. И прежде чем какая-нибудь мысль
поднималась на поверхность сознания, он уже спал. Во сне многое из прошлого
оживало- но стоило ему проснуться, воспоминания гасли.