"Дик Фрэнсис. Заезд на выживание" - читать интересную книгу автора

вместо вас?" - спросил я его тогда.
"Глупости! - огрызнулся он. - Просто смешно! Да мне плевать на всех
остальных, вместе взятых!"
Нет, такого понятия, как честь и элементарная порядочность, между
ворами просто не существует.
Неужели примерно то же самое происходит и теперь? Засадить Стива
Митчелла за убийство Скота Барлоу - и вот вам, пожалуйста, преступление
раскрыто, а настоящий убийца на свободе и в шоколаде.
Я позвонил отцу.
- Слушаю? - в присущей ему сухой и официальной манере ответил он. Я так
и видел - в этот момент он сидит перед телевизором в своем бунгало, смотрит
вечерние новости.
- Привет, пап, - сказал я.
- А, Джеффри, - протянул он. - Ну, как дела у вас в Большом Дыме?[7]
- Спасибо, хорошо. Как ты? - То был ритуал, обмен стандартными фразами.
Мы говорили по телефону примерно раз в неделю и всякий раз обменивались
подобного рода любезностями. Грустно, но теперь нам было почти нечего
сказать друг другу. Мы жили в разных мирах. Мы никогда не были особенно
близки, а после смерти мамы отец переехал из своего родного Суррея в деревню
под названием Кингс-Саттон, что неподалеку от Бэнбери. Лично мне этот выбор
казался довольно странным, но, возможно, он, в отличие от меня, просто
избегал воспоминаний.
- Да все то же самое, - ответил он.
- Пап, - начал я. - Понимаю, это странный вопрос, но во что ты сегодня
одет?
- В одежду, - усмехнулся он. - Ту же, что и всегда. А что?
- Какую именно одежду? - спросил я.
- Зачем это тебе? - подозрительно спросил он. Оба мы знали: я склонен
критиковать его сильно устаревший гардероб, а он терпеть не мог критики в
свой адрес.
- Ну, просто надо знать, очень. Ну, пожалуйста! - Коричневые твидовые
брюки, зеленый пуловер, под ним желтая рубашка, - ответил он.
- А в пуловере небось дырки, да?
- Не твоего ума дело, - огрызнулся он.
- Ну, скажи, есть дырка на левом локте? - не унимался я.
- Совсем маленькая, - проворчал он в ответ. - Самая подходящая одежда
для дома. К чему ты вообще клонишь, а?
- Да ничего такого, просто спросил, - небрежным тоном ответил я. -
Забудь. Проехали.
- Странный ты все же мальчик, - заметил он. Он часто это говорил. Я
тоже считал его странным, но предпочитал держать свое мнение при себе.
- Ладно, позвоню в воскресенье, - сказал я. Я часто звонил ему по
воскресеньям.
- Идет, пока, - сказал он и повесил трубку. Отец никогда не любил
говорить по телефону, считал это пустопорожним занятием и норовил закончить
разговор как можно скорей. Сегодня он был еще более кратким, чем всегда.
Я сидел и смотрел на снимок, зажатый в руке. Ту самую фотографию,
которую прислали вместе с запиской. На нем отец стоял у двери в бунгало, и
на нем были коричневые твидовые брюки, желтая рубашка и зеленый пуловер, на
левом локте которого была отчетливо видна небольшая дырочка - сквозь нее