"Дик Фрэнсис. Движущая сила" - читать интересную книгу автора

хозяев, струсить или лишиться работы. Сейчас я свободен так, как никогда
раньше. Что с того, что и сейчас мне приходится угождать владельцам и
тренерам. Почти всем, кто хочет преуспеть, приходится кому-либо угождать:
актерам - публике, которая платит, президентам и премьер-министрам - своему
народу.
В такие дни, как в Сандауне, я начинал замечать, что веду себя так же,
как мои водители, в том смысле, что я с особым пристрастием присматривался
именно к тем лошадям, которых сам привез на скачки. И торжествовал, если
среди них оказывался победитель. Если же лошадь погибала, и такое случается
на скачках, водитель возвращался домой в глубокой депрессии. Это
несомненное, хоть и необоснованное чувство собственника заметно сказывалось
на том, насколько весело, быстро и тщательно готовились фургоны в обратный
путь.
Пара лошадей из тех, что я привез в тот день, принадлежала тренеру, у
которого раньше я несколько раз работал жокеем, так что нет ничего
удивительного в том, что мне пришлось принять участие в разговоре с ним и
его женой.
Бенджи и Дот Ашер, как всегда, ссорились. Когда я проходил мимо,
Бенджи ухватил меня за рукав.
- Фредди, - потребовал он, - скажи этой женщине, в каком году
застрелился Фред Арчер. Она говорит, в 1890-м. Я говорю, что это чушь.
Я взглянул на Дот, лицо которой носило смешанное выражение покорности
судьбе и волнения. Долгие годы жизни с этим вспыльчивым человеком оставили
на нем глубокий след, скрыть который не могли даже ее нечастые улыбки. И
хотя они, образно говоря, постоянно плевали друг другу в лицо, во всяком
случае, за период моего с ними знакомства, они упрямо продолжали жить
вместе.
И он, и она были необычайно хороши собой и умны, что делало ситуацию
еще более нелепой. И тот, и другая великолепно одевались, им было где-то за
сорок, и их везде охотно принимали. Пятнадцать лет назад я бы сказал, что
их брак распадется через пять минут, - лишнее подтверждение тому, как
ошибочно могут судить о браке посторонние.
- Ну? - напирал Бенджи.
- Не помню, - дипломатично сказал я, хотя прекрасно знал, что
произошло это в 1886 году, когда этому блестящему жокею-чемпиону было
двадцать девять лет. Он выиграл 2749 скачек и всегда ездил только по
железной дороге.
- Никакой от тебя пользы, - заметил Бенджи, а Дот с облегчением
вздохнула.
Бенджи переменил тему, и в его голосе зазвучали хозяйские нотки.
- С лошадьми все в порядке?
- Разумеется.
- Конюх сказал, ты сам вел фургон. Я кивнул.
- Три шофера свалились с гриппом.
Многие тренеры выходили во двор, чтобы лично проследить за погрузкой
лошадей, но Бенджи почти никогда так не поступал. Его метод руководства
заключался в воплях из окна, если что-то ему не нравилось, а это, как я
заметил, случалось часто. У Бенджи чаще, чем у других тренеров, менялись
конюхи. Его старший конюх, который должен был сопровождать беговых лошадей
в Сандаун, уволился только накануне.