"Дик Фрэнсис. Риск" - читать интересную книгу автора Я понял, что лежу на койке. Сетка, туго натянутая с правой, открытой
стороны, не давала мне упасть. Загадочный шорох издавали волны, омывая бор- та судна. Мощные двигатели проталкивали тяжелый корпус сквозь плотную массу воды, от чего возникали разнообразные скрипы и потрескивание. Я испытал немалое облегчение, получив смутное представление об окру- жавшей меня действительности. Я снова мог ориентироваться в пространстве и мысленно оценить свое положение. Прояснилась та часть этой таинственной ис- тории, что ставила меня в тупик больше всего; с другой стороны, я острее почувствовал физический дискомфорт. Холодно. Руки привязаны к ногам. Мышцы затекли без движения. Я знал, что нахожусь на корабле, и знал также, что на кораблях меня всегда укачивало. От этой мысли меня тотчас замутило еще сильнее. Неведение - величайший транквилизатор, подумал я. Сила боли зависит от того, сколько внимания ей уделяют; человек, встречаясь и разговаривая с другими людьми при свете дня, не испытывает и половины тех мук, что поджи- дают его, когда он остается в одиночестве и в темноте. Если бы сейчас кто-нибудь вошел и поговорил со мной, возможно, я перестал бы замечать хо- лод и ужасную тошноту и не чувствовал бы себя таким несчастным. Прошло, наверное, целое столетие. Никто не появлялся. Качка усилилась, а вместе с ней - и мое недомогание. Корабль яв- ственно бросало то вверх, то вниз, его нос попеременно вздымался или зары- вался в волны, и соответственно поднимались или опускались мои ноги и голо- ва. Кроме того, мое тело слегка перекатывалось из стороны в сторону. Мы в открытом море, беспомощно думал я. На реке не бывает такого сильного волнения. припоминая забавные замечания типа: "Принудительно завербован во флот, Гос- поди!", и "Опоен и увезен на судно матросом!" и "Джим, дружок, одноногий Джон Сильвер поймал тебя". Я потерпел сокрушительное фиаско. Вскоре я оставил попытки вычислить, по какой причине я туг оказался. Я больше не испытывал страха. Я перестал реагировать на холод и прочие не- удобства. Меня занимало лишь одно: как бы меня на самом деле не стошнило. Меня спасало только то, что я с утра ничего не ел. Завтрак?.. Я утратил представление о времени. Я не знал, как долго находился без сознания и как долго пролежал в темноте с тех пор, как очнул- ся, но пробыл в беспамятстве достаточно долго, чтобы меня успели привезти из Челтенхема на побережье и переправить на борт корабля. И я пробудился уже достаточно давно, чтобы мне снова захотелось спать. Мотор заглох. Внезапно наступившая тишина была восхитительна. Только теперь я в полной мере осознал, как изнурителен оглушительный шум. Я по-настоящему испугался, что он начнется опять. Может, это метод психологи- ческой обработки? Вдруг где-то над головой послышался другой шум: как будто что-то та- щили. Потом раздался металлический лязг, а затем сверху упал ослепительный луч дневного света. Я вздрогнул и зажмурил глаза, привыкшие к потемкам, потом осторожно открыл их. Луч превратился в квадрат света. Кто-то открыл надо мной люк. Свежий воздух хлынул внутрь, словно душ, холодный и влажный. Без осо- бого воодушевления я оглянулся вокруг и сквозь крупную белую сетку увидел тесное помещение. |
|
|