"Анатоль Франс. Брат Жоконд" - читать интересную книгу автора

покаяться, искупить грехи свои и отречься от ложных благ.
В ответ на слова святого брата глубокие вздохи вырывались из
растроганных сердец. А некоторые мужчины и женщины едва не лишились чувств,
когда проповедник воскликнул:
- Я читаю в сердцах ваших, что вы держите у себя дома корни мандрагоры,
из-за которых вы попадете в ад.
Действительно, многие парижане платили большие деньги старухам,
желающим знать больше, чем положено человеку, за корни мандрагоры, которые
затем с величайшей заботливостью хранили в особой шкатулке. Эти магические
корни похожи на уродливого человечка сатанински причудливой формы. Их
заворачивали в тонкое полотно или шелк, и эти фигурки приносили богатство -
источник всего зла в этом мире.
Брат Жоконд на все лады громил женские наряды и украшения.
- Откажитесь, - говорил он, - от рогов на ваших колпаках и от платьев с
хвостами! Не стыдно ли вам наряжаться дьявольскими отродьями. Разложите
костры на улицах и сожгите ваши проклятые головные уборы, ожерелья, тонкие
полотна, куски кожи на китовом усе, которые вы вставляете в свои колпаки.
Словом, он так усердно молил их не губить свои души и заслужить милость
божию, что все плакали горючими слезами. И Симона Лабардин плакала больше
всех.
Когда, сойдя с помоста, брат Жоконд проходил по монастырю и
костехранилищу, народ становился на колени. Женщины подносили к нему детей,
дабы он благословил их, или просили его дотронуться до их образков и четок.
Некоторые вырывали нитки из его одежды, веря, что их надо прикладывать к
больному месту и тогда получишь исцеление. Гильометта Дионис шла за монахом
с такой легкостью, как если бы ее плотские очи могли видеть. Симона
Лабардин, рыдая, следовала за Гильометтой. Она сняла свой двурогий колпак и
повязала голову платком.
Так шли они по улицам, где женщины и мужчины, возвратясь с проповеди,
разводили костры перед своими домами, чтобы сжечь уборы, которые они срывали
с головы, а также корни мандрагоры. Но, дойдя до берега реки, брат Жоконд
сел под вязом, а Гильометта Дионис подошла к нему и сказала:
- Отец мой, мне было откровение, что вы пришли в это королевство
восстановить мир и согласие. Мне не раз бывали откровения о мире во
французском королевстве.
А Симона Лабардин сказала:
- Брат Жоконд, я жила на улице Сент-Антуан, рядом с площадью Боде, в
самом красивом и самом богатом квартале Парижа. У меня была комната,
устланная коврами, накидки из золотой парчи и три больших сундука с
платьями, отделанными беличьим мехом; у меня была пуховая постель, поставец,
полный оловянной посуды, и книжка с картинками, где изображена была история
господа нашего Иисуса Христа. Но я все потеряла, когда начались войны и
грабежи. Любезные кавалеры не приезжают больше повеселиться на площадь Боде.
Только волки забегают туда и пожирают маленьких детей. Бургундцы и англичане
так же злы, как и арманьяки. Позволите ли вы мне пойти с вами?
Некоторое время монах молча смотрел на этих двух девушек. И сочтя, что
сам Иисус Христос привел их к нему, он принял их как своих дочерей духовных,
и с тех пор они следовали за ним повсюду. Ежедневно он проповедовал народу
то в монастыре Вифлеемских младенцев, то у ворот Сент-Оноре, то на Большом
рынке. Но он не выходил за городскую черту из-за арманьяков, рыскавших