"Борис Фрадкин. Гомункулус, или История одного эксперимента" - читать интересную книгу автора

метила ободряющую улыбку в его глазах.
- Идите, - коротко произнес Вадим Сергеевич. - Идите...
Члены совета еще некоторое время взирали на закрывшиеся
за Асей и ее единомышленником двери. Их привел в себя смех,
сухое старческое клохтанье. Профессор Персидский, откинув-
шись на спинку стула и потирая свои сухонькие ладошки, под-
рагивал всем телом.
- Адам Феоктистович, - поморщился ректор, - что с вами?
- Ах, Вадим Сергеевич, голубчик! - простонал Персидский,
- да неужели вы не догадываетесь, что никаких установок эти
бестии и не думали выключать? Не собирались - голову даю на
отсечение!
- Вы считаете, Барботько дурачила нас? - потемнел Вадим
Сергеевич.
- Отнюдь, отнюдь! - Персидский живо вскочил на ноги и
протестующе замахал кулачком. - Барботько здесь, в этом ка-
бинете, показала, чего стоит ее поколение. Нашей же диалек-
тикой да нас по носу! Разве не так? - старик победоносно ог-
лядел сидевших вокруг. - А ведь я когда-то на экзамене по
онкологии ей трояк влепил. Каково, а? Да еще изволил мораль
прочесть: так, мол, и так, толкового врача из вас не полу-
чится. Старый близорукий индюк! Не сумел разглядеть ростки
подлинного исследователя, нашего советского исследователя,
черт подери! Ну, да ладно, то прошлое... А ныне, коллеги, я
безмерно счастлив: ведь Барботько в какой-то мере и моя уче-
ница. Разве не мы втолковываем нашим студентам необходимость
дерзания, самозабвенного служения науке? Чего же мы все так
перепугались? Это же плоды наших поучений. Разве не так?
Ась? - Персидский приложил ладонь к уху, чтобы лучше слышать
ответ, но в кабинете царила тишина. - Так идут в науку они,
- Персидский простер руку в сторону закрывшихся дверей, -
наши продолжатели. Мы шли иначе, и это пора понять.
- Но гомункулусы, - сказала Кетова, - разве вас не пугает
появление этих моральных недочеловеков? Что, если они станут
гнойной язвой на здоровом теле нашего общества?
- А на основании какого опыта возникают у вас подобные
сомнения? - вскинулся Персидский. - Я осмелюсь утверждать,
что синтез мозга и тела может дать как раз обратный резуль-
тат - появление более совершенного и во всех отношениях ода-
ренного человека. А самое главное - это борьба за жизнь.
Жизнь - черт побери! Разве не ради нее существует медицина?
- Никто с вами и не спорит, - сухо заметил Вадим Сергее-
вич. - Важно теперь правильно сформулировать решение совета.
И я думаю, это должно быть решение в защиту проблемы пере-
садки человеческого мозга, в защиту нашей Барботько. Или
кто-то теперь думает иначе?