Валентин Пруссаков ИСЛАМСКАЯ МОЗАИКА

Вряд ли можно оспаривать тот факт, что между разными религиями и цивилизациями имеются весьма существенные различия. С некоторых пор, а это уже более десяти лет, с подачи гарвардского профессора Сэмюэля Хантингтона все, кому не лень, стали много говорить о столкновении цивилизаций. Это самое столкновение превратилось как бы в аксиому, в некий стратегический ориентир. Главное же — из хантингтоновской концепции сделали оправдание актам агрессии и интервенциям, аргументом в пользу американизации-глобализации. "Без верховенства США, — утверждал политолог из Гарварда, — мир столкнется с большим насилием, с большим беспорядком, в нем будет меньше демократии и экономического роста".

Разве это не откровенный призыв покориться самозваному мировому жандарму?! И также плохо скрытое предупреждение о том, что любое сопротивление будет сломлено американской мощью.

Справедливости ради следует заметить, что о столкновении цивилизаций впервые заговорил вовсе не Хантингтон. Еще в 30-е годы прошлого столетия о нем писал англичанин Арнольд Тойнби — несравненный знаток 15 умерших и 5 живущих цивилизаций. Одна из его работ, между прочим, так и называлась "Столкновение цивилизаций".

Правда, вопрос о столкновении цивилизаций он ставил совершенно иначе, нежели американец, приобретший чрезмерную популярность. У Тойнби эти столкновения — движущая сила истории. Через них человечество взбирается к своему духовному единству. Духовное единство, братство людей: а не материальное единство — вот цель, вот основа будущего всемирного общества. Великий английский историк писал об исторических процессах с временной шкалой в века и тысячелетия: "Западное завоевание мира привело к зыбкому и неустойчивому смешению". Его работы — образец научного предвидения в социальной сфере. Семьдесят лет тому назад Тойнби предсказал то, что теперь происходит в мире ислама: "Панисламизм пассивно дремлет, но мы должны считаться с возможностью того, что спящий проснется, стоит только космополитическому пролетариату вестернизированного мира восстать против засилья Запада и призвать на помощь антизападных лидеров. Этот призыв может… разбудить воинственный дух ислама, даже если он дремал дольше, чем Семеро Спящих. Ибо он может пробудить отзвуки легендарной героической эпохи". Тойнби считал, что насильственная глобализация действительно может привести к "войне рас", и тогда ислам мог бы опять попытаться сыграть свою историческую роль.

Материальной глобализации должно предшествовать духовное сближение народов, и "четыре высшие религии, — писал Тойнби, — несут всемирную миссию: христианство, ислам, индуизм и махаянистская форма буддизма". Глобализация, или смешение, по Тойнби, "может постепенно и мирно преобразоваться в некую гармоничную синтетическую субстанцию, из которой столь же постепенно и мирно, столетия спустя, возникнут новые творческие, созидательные возможности… смешение может завершиться синтезом, но с таким же успехом и взрывом". Можно сказать, английский историк как бы предупреждал потомков, что глобализация, которая превратилась в ускоренную насильственную американизацию и строительство всемирной империи, если ее не остановить, способна привести к взрыву, к катастрофе.

Подобное понимание ситуации, очевидно, присуще создателям мирового антиглобалистского движения, в рядах которого, кстати говоря, немало и мусульман. В противовес международным спекулянтам и всему финансовому капиталу антиглобалисты выступают с идеалом человеческого братства и всечеловеческого дела. Если идея выживания и ответственности перед будущими поколениями овладеет душами и умами людей, — мусульман, христиан, буддистов и т. д., то не останется места столкновениям цивилизаций и будет невозможным мировой пожар. Единство человечества, выкованное в великом общем деле, станет таким же естественным понятием, как семья. Пусть это и далекая, но, наверное, единственно разумная перспектива для всех нас.