"Кристофер Фаулер. Спанки [B]" - читать интересную книгу автора

конце двадцатого столетия появилась масса развлечений на любой вкус.
- А ты почему спрашиваешь? - в свою очередь поинтересовался я. - Тоже
хочешь пойти?
- Не-а, - качнул головой Зак, и его прямые темно-русые волосы упали ему
налицо, подобно складкам занавеса. - Дэбби должна прийти, мы будем
смотреть видео. Знаешь, у тебя на шее вскочил здоровенный прыщ. Хочешь,
дам тебе мазь?
- Спасибо, не надо. - Мне уже доводилось видеть ту слизистую дрянь,
которую Зак хранил в коричневых стеклянных баночках на полке в ванной. -
На всякий случай я оставлю тебе пригласительный билет - если ты вдруг
передумаешь и захочешь тоже пойти.
Зак тем временем уже пристально рассматривал концы своих волос.
- Спасибо, мужик.
Чтобы наконец избавиться от него, я осторожно прикрыл дверь, поскольку
знал, что Зак может часами стоять на месте, глядя в одну точку - ему были
чужды такие понятия, как "спешу" или "мне некогда".
Надев влажные джинсы и тонкий голубой свитер, я взглянул на себя в
зеркало. Было бы неправильно назвать меня несимпатичным; впрочем, я
подошел бы под множество определений с частицей "не": не низкорослый, не
толстый, не застенчивый, не тугодум. И вообще, черты моей личности более
отчетливо проявлялись как бы is сравнении с противоположным, и все же одно
качество было абсолютно бесспорным и непререкаемым, своего рода проклятием
- я имею в виду мое чрезмерно богатое воображение. В школе я порой
пропускал мимо ушей объяснения учителей по истории или географии, потому
что в это время мои мысли блуждали где-то далеко-далеко. Все, что
происходило в классе, было скрыто от меня словно туманом; я с увлечением
рисовал на обложках учебников эпизоды звездных войн. Сотни раз учителя
застигали меня за этим занятием и грозили наказанием. Но - тщетно. Просто
я был мечтателем. Кто-то однажды сказал, что мир принадлежит именно таким
людям, хотя это не очень-то мне помогало, когда надо было припомнить на
экзамене дату битвы при Эджинкорте. Естественно, я с треском проваливал
один экзамен за другим. Отец возмущался, мать плакала, после чего
приходилось нажимать, и оценки постепенно улучшались. Учителя улыбались и
говорили: "Так держать, Мартин, и ты все же сможешь окончить школу".
И окончил бы, если бы не умер Джои.
Ну ладно, вернемся к тому вторнику. Перед уходом я заправил постель,
свалил в бак для прачечной грязное белье, позвонил матери, выпил весьма
подозрительно пахнущего молока и проглотил единственное, что удалось найти
в холодильнике, - замороженную сосиску, на упаковке которой значилось:
"Изготовлено в день продажи" - правда, со вчерашней датой. Затем заглянул
к Заку, который, скрестив ноги, сидел перед телевизором, созерцая, как
бабуины выковыривают из зубов мясо, кивнул ему на прощание и удалился.
Дождь по-прежнему лил как из ведра, а перед входом в клуб выстроилась
длиннющая очередь - судя по всему, устроители торжества раздали слишком
много пригласительных билетов. Над входом красовалось оранжевое полотнище
с надписью: "БЛЮТОПИЯ". Я встал в хвост очереди и, медленно подвигаясь
вперед, промок до нитки. Мое "бесплатное" приглашение оказалось чушью
собачьей: стоявший в дверях орангутанг окинул меня надменным взглядом и
содрал десятку, в обмен на водочный талон и пару разменных монет. "Ну что
ж, - подумал я, - внутри, по крайней мере, хоть тепло и сухо". Глянув на