"Алан Дин Фостер. Инфернальная музыка" - читать интересную книгу автора

Барсук щурился, глядя на мельтешение нот.
- Звучит нерешительно, как будто чего-то не хватает. И в начале, и
в конце. Похоже не на законченную композицию, а на фрагмент, вырванный
из темы, как зуб из челюсти. - Он пожал плечами. - Но, с другой
стороны, что я в этом смыслю? Больше ты нигде музыки не видишь?
Инвец окинул взором реку.
- Нет. Только эту горстку нот.
- Нерешенная, незавершенная музыкальная тема. - Фледжир хоть и
скромничал, но говорил вполне уверенно. - И, на мой вкус, слишком
нестройная.
Словно в подтверждение его слов музыка завершилась полной и,
несомненно, патетической фразой. А затем поплыла в воздухе против
течения. Инвец следил за ней, пока она, позвякивая, не исчезла в
зарослях.
- У меня четкое впечатление, что она кого-то ищет, - раздался
из-под шляпы голос Фледжира.
Инвец уселся на прежнее место и, покручивая удилище между ладонями,
сказал:
- И как это все понимать? За чем может гоняться фрагмент
музыкального произведения?
- Почем я знаю? - Барсук тихо засопел. - Должно быть, за своим
потерянным остальным. Будь я отрывком песни или симфонии, не хотел бы
до конца своих дней разгуливать неполным. Наверняка это отравило бы
мне жизнь.
- Вообще-то я никогда не задумывался о музыке всерьез, - прошептал
Инвец.
Фледжир натянул шляпу до самого подбородка, сполз ниже по
гладкоствольному дереву и скрестил лапы на широкой груди, отчего
коричневая жилетка пошла морщинами.
- Сомневаюсь, что кто-нибудь этим занимался. Впрочем, насчет одного
ты прав.
- Насчет чего?
Сервал устроился на траве.
- Лейтмотив весьма приятный.
- Я вот о чем думаю, - рассудительно произнес Инвец, - будь тон
помрачнее, не были бы темнее краски? Влияет ли настроение музыки на ее
облик?
- По мне, так ломать голову над подобными загадками - никчемная
трата сил.
С этими словами барсук демонстративно перевернулся на живот.
Его словоохотливый приятель пустился было в дальнейшие комментарии,
но вдруг сообразил, что Фледжир не желает муссировать скользкую тему,
пожал плечами и сосредоточился на поплавке.
Разумеется, в то особенное утро не только сервал и барсук рыбачили
на Вертихвостке. Чуть ниже по течению, на западном берегу широкой
реки, близ устья притока, двое закадычных друзей подобным же образом
занимались древним спортом, он же - прекрасный способ убивания
времени.
Из них один был человек, высокий и гибкий. Он красовался в коротких
штанах и любимой рубашке, знававшей лучшие дни, а сейчас выцветшей и