"Сьюзен Форстер. Бесстыжая " - читать интересную книгу автора

никому не говорила. В какой-то момент Мэтт начал спрашивать себя о том, что
еще она не договаривала.
Джесси все еще стояла над своей бабочкой, пытаясь поставить ее точно на
то место, откуда она ее взяла.
- А что, если Люк решит оспаривать завещание? - спросила она.
Неужели ее беспокоило только это?
- Это бесполезно, - заверил ее Мал. - Оно было написано много лет
назад.
- Но если он скажет, что Саймон был не в своем уме или...
- Джесси, ты явно насмотрелась сериалов! Это не завещание, а
бронированный сейф, уверяю тебя. Адвокаты Саймона готовы за это поручиться.
- И никаких сюрпризов не будет? Я могу на это рассчитывать? - спросила
Джесси, глядя на Мэтта в зеркало своего туалетного столика - как будто она
не хотела смотреть ему в глаза. Он никогда не видел ее такой обеспокоенной и
нервной. При этом ею явно не двигали низменные чувства - алчность, например.
Джесси никогда не проявляла особого интереса к деньгам Уорнека, за
исключением доли своей дочери. Наоборот, она была скорее обескуражена
размерами своего состояния.
- С чего это Люк сюда заявился? - спросил Мэтт, тоже глядя в зеркало и
продолжая этот жутковатый диалог с ее отражением. - Что ему нужно?
- Не знаю. Может быть, он рассчитывает на то, что Саймон до самой своей
смерти был нерациональным человеком, или он знает про Мэл.
- Что про Мэл?
- Что у меня есть дочь - незаконная дочь.
Гулявшие по городку сплетни о дочери Джесси подпитывались тем, что
летом, вскоре после окончания следствия, девушка, которой было тогда
шестнадцать лет, исчезла из города и вернулась зимой с рыжеволосым младенцем
на руках. Это вполне бы укладывалось в типичную схему нежелательной
беременности девочки-подростка, если бы Джесси вообще была способна на какой
бы то ни было типичный поступок. Ходили слухи, что матерью Мэл была вовсе не
Джесси, а Шелби. У Мэтта, как и у каждого жителя городка, были свои
предположения о происхождении Мэл, но он никогда не осмеливался обсуждать
это с Джесси.
Джесси снова перевела взгляд на свое отражение, на этот раз - с
некоторым беспокойством, как будто она только сейчас заметила свое
дезабилье. Она медленно подпоясала кимоно покрепче, а потом уверенными
движениями прежней Джесси, которую Мэтт так привык видеть, подколола волосы,
соорудив из них на макушке нечто вроде роскошной медной короны, из которой
кое-где выбивались тоненькие прядки.
Всего через несколько секунд отблеск страха в ее глазах сменился чем-то
более угрожающим и тяжеловесным. И, когда она снова подняла взгляд на Мэтта,
в нем была та же холодная самодостаточность, которую он привык видеть.
- Я хочу, чтобы ноги Люка Уорнека не было в моем доме. Сегодня .же. Я
не знаю, как ты это сделаешь.
Ее благородный рыцарь кивнул, покорный каждому движению брови своей
повелительницы.
- Считай, что это уже сделано.
Проснувшись в десять часов утра, Люк некоторое время привыкал к
ослепительному свету. Солнечные лучи, проходя через сотни ячеек витражных
окон, разбивались на тысячи танцующих пятен, которые жгли кожу Люка.