"Фредерик Форсайт. Дьявольская альтернатива" - читать интересную книгу автора

иначе, но мы должны выяснить, что же, черт побери, происходит у Советов с
пшеницей.

Спутники типа "кондор", информировавшие президента Мэтьюза, могли
увидеть практически все в Советском Союзе, но они не могли наблюдать
Гарольда Лессинга, - одного из трех первых секретарей в торговом
представительстве посольства Великобритании в Москве, - когда он сидел за
своим столом на следующее утро. Может быть, это было и к лучшему, так как он
первым бы признал, что в данный момент его вид вряд ли бы ласкал чей-то
взгляд. Он был бледен как мел и чувствовал себя исключительно плохо.
Главное здание британского посольства в советской столице - это
прекрасный старый, построенный до революции особняк, который северной
стороной выходит на набережную имени Мориса Тореза и смотрит прямо на южный
фасад Кремля, чьи стены виднеются через реку. При царе дом принадлежат
одному миллионеру-торговцу сахаром, а вскоре после революции его
поторопились занять британцы. С тех пор советское правительство всяческими
уловками пыталось выкурить их оттуда. Сталин ненавидел это место: каждое
утро, когда он вставал с постели, прямо перед его глазами, - напротив, через
реку, - развевался на утреннем ветру Юнион Джек, и это его страшно бесило.
Но торговому представительству не так повезло: оно расположено не в
этом элегантном кремово-золотом особняке. Оно функционирует в
грязновато-желто-коричневом комплексе административных зданий, сляпанных на
скорую руку после войны примерно в двух милях от посольства на Кутузовском
проспекте, почти напротив напоминающей свадебный торт гостиницы "Украина". В
этот же комплекс, единственные ворота которого охраняются несколькими
бдительными милиционерами, входит еще несколько таких же жилых зданий с
квартирами для дипломатического персонала из разных иностранных посольств.
Все это вместе называется "Дипломатическим кварталом".
Кабинет Гарольда Лессинга находился на верхнем этаже здания торгового
представительства. Когда, в конце концов, он потерял сознание в десять
тридцать этого яркого майского утра, сидевшую в соседнем кабинете секретаршу
встревожил звук упавшего телефонного аппарата, который он увлек за собой на
ковер. Сохраняя самообладание, она вызвала торгового советника, который
поручил двум молодым атташе помочь Лессингу, - к этому моменту он пришел в
сознание, но нетвердо держался на ногах, - они вывели его наружу, пересекли
автостоянку и доставили Лессинга в его собственную квартиру на седьмом этаже
в корпусе 6, расположенном примерно в сотне ярдов от представительства.
Одновременно с этим советник позвонил в главное здание посольства на
набережной Мориса Тореза, проинформировал начальника канцелярии и попросил,
чтобы к ним послали посольского врача. К полудню, обследовав Лессинга в его
собственной постели, доктор вышел из комнаты, чтобы сообщить свой
предварительный диагноз торговому советнику. К его удивлению, этот
высокопоставленный человек остановил его и предложил проехаться в
посольство, чтобы совместно проконсультироваться с главой канцелярии. Только
позднее доктор - обычный британский врач общей практики, посланный в
трехлетнюю командировку и приданный посольству с рангом первого секретаря, -
понял, почему это было необходимо. Начальник канцелярии провел их всех в
специальную комнату в здании посольства, защищенную от прослушивания, - чего
явно было лишено торговое представительство.
- У него открытая язва, - сказал двум дипломатам медик. - По всей