"Фредерик Форсайт. Дьявольская альтернатива" - читать интересную книгу автора

Не замеченный никем, Эндрю Дрейк, иначе известный как Андрий Драч,
собирался на свою личную войну - войну против Кремля.

Глава 1

В этот день в середине мая не слишком жаркое солнце светило сверху на
Вашингтон, вызвав появление на улицах первых прохожих в рубашках с коротким
рукавом и - в саду снаружи двустворчатых, доходящих до пола окон, которые
вели в Овальный кабинет Белого дома, - первых пышных, ярко-красных роз. Но
хотя окна и были открыты, и свежий запах травы и цветов попадал вместе с
дуновением ветра внутрь этой святая святых наиболее влиятельного правителя
во всем мире, внимание четырех людей, которые находились в этот момент в
кабинете, было сфокусировано на других растениях в далекой, чужой стране.
Президент Уильям Мэтьюз сидел там, где всегда сидели и сидят
американские президенты, - спиной к южной стене этой комнаты, лицом на
север, упираясь взглядом через всю ширину старинного стола в классический
камин из мрамора, который занимает большую часть северной стены. В отличие
от большинства своих предшественников, которые предпочитали сделанные на
заказ и подогнанные под их фигуру стулья, его стул был обычного фабричного
производства, - вращающийся, с высокой спинкой, - того типа, который мог
стоять в кабинете любого представителя высшего эшелона какой-нибудь
корпорации. Это объяснялось тем, что "Билл" Мэтьюз, так он сам настоял,
чтобы его называли специалисты по рекламе, - во всех своих последовательных
и успешных предвыборных кампаниях подчеркивал свои самые обычные, даже
старомодные предпочтения в одежде, пище и обстановке. Соответственно, и
стул, который могли видеть многочисленные делегации, посещающие по его
личному приглашению Овальный кабинет, не отличался излишней роскошью.
Прекрасный старинный стол ему всегда было неудобно показывать с этой точки
зрения, но он унаследовал его от своих предшественников, и на протяжении
многих поколений обитателей этого кабинета он успел стать частью драгоценных
традиций Белого дома. Поэтому с ним пришлось смириться.
Но в остальном Билл Мэтьюз четко проводил границу: когда он находился
наедине со своими ближайшими советниками, словцо "Билл", которое мог
произнести ему прямо в лицо любой из его избирателей, независимо от его
ранга, было совершенно исключено. Здесь он не заботился об интонации "своего
парня" в голосе и не пользовался широкозубой улыбкой, которая и увлекла
первоначально избирателей избрать этого простого малого в Белый дом. Он был
далеко не простым малым, и его советникам это было прекрасно известно, - он
был человеком, который находился на самой вершине власти.
Напротив президента, через стол, в креслах с прямыми спинками сидели
три человека, которые попросили его этим утром об аудиенции. Самым близким к
нему, если говорить о личных отношениях, был председатель Совета
национальной безопасности - его личный советник по вопросам безопасности и
доверенное лицо по проблемам внешней политики. В коридорах западного крыла
Белого дома и в здании, где размещались президентские службы, его называли
по-разному: "док" или "этот чертов поляк", - остролицего Станислава
Поклевского иногда недолюбливали, но никто не осмеливался недооценивать его.
Они представляли собой странную пару, находясь рядом друг с другом:
блондин, белый, англосакс, протестант, выходец с глубокого юга и темный,
молчаливый, набожный приверженец римско-католической церкви, приехавший