"Фредерик Форсайт. День шакала" - читать интересную книгу автора

премьер-министра Франции. Быстро покончив с продажной и нерешительной
Четвертой республикой, он основал Пятую. Когда де Голль произнес слова,
вновь приведшие его в Матино, а затем и в Елисейский дворец: "Алжир
французский", - Родин удалился в свою комнату и заплакал. Посетивший Алжир
де Голль казался Родину Зевсом, спустившимся с Олимпа. Подполковник не
сомневался, что будет выработана новая политика: коммунистов уволят с
работы, Жана-Поля Сартра расстреляют за измену, профсоюзы поставят на
место и Франция всей мощью поддержит своих сограждан в Алжире и армию,
охраняющую интересы французской цивилизации.
Родин верил в это, как в восход солнца на востоке. Когда де Голль
приступил к преобразованию страны, Родин подумал, что произошла какая-то
ошибка, что старому генералу просто требуется время, чтобы во всем
разобраться. Поползли слухи о начавшихся переговорах с Бен Беллой, но
Родин счел их ложными. Хотя он и с симпатией отнесся к бунту поселенцев в
1960 году, который возглавил Джо Ортиз, но полагал, что задержка с
решительным ударом по ФНО не более чем тактический ход де Голля. Старик
знает, что делает, думал Родин. Не он ли произнес золотые слова: "Алжир
французский"?
Когда же отпали последние сомнения в том, что французский Алжир лежит
за пределами обновленной Франции, создаваемой Шарлем де Голлем, мир Родина
рассыпался, как фарфоровая ваза под колесами локомотива. Вера, надежда,
уверенность в будущем развеялись как дым. Осталась лишь ненависть.
Ненависть к системе, политикам, интеллектуалам, алжирцам, профсоюзам,
журналистам, иностранцам и более всего к Этому Человеку. За исключением
нескольких слабаков, весь батальон Родина принял участие в военном путче
1961 года.
Путч провалился. Одним простым, удивительно ловким маневром де Голль
обрек путч на неудачу еще до его начала. Никто из офицеров не обратил
особого внимания на тысячи дешевых транзисторных приемников, которые
роздали солдатам за несколько недель до официального объявления о начале
переговоров с ФНО. В приемниках не видели вреда, и многие одобрили эту
идею. Льющаяся из них поп-музыка отвлекала парней от жары, мух, скуки.
Голос де Голля оказался не столь безобидным. Когда вопрос о верности
армии присяге стал ребром десятки тысяч солдат-новобранцев в казармах,
разбросанных по всему Алжиру, включали радио, чтобы послушать новости, А
после новостей до них доносился тот же голос, в который вслушивался Родин
в июне 1940 года. Практически не изменились и слова. Вы должны сделать
выбор. Я - Франция, ее судьба. Верьте мне. Следуйте за мной. Повинуйтесь
мне.
Командиры некоторых батальонов, проснувшись, обнаруживали, что под их
началом осталось лишь с дюжину офицеров да пяток сержантов.
Радио разгромило путч. Родину - повезло больше, чем многим. Возможно,
потому, что в его части служили ветераны Индокитая и боев на вельде. Его
поддержали сто двадцать солдат и офицеров. Вместе с другими участниками
путча они создали Секретную армейскую организацию, чтобы вышвырнуть нового
Иуду из Елисейского дворца.
В тисках торжествующего победу ФНО и верных правительству Франции
войск ОАС не удалось затянуть развязанную ею оргию насилия. Но в последние
семь недель, пока французские поселенцы за бесценок распродавали свое
добро и покидали разоренный войной Алжир, ОАС приложила все силы, чтобы