"Алан Фолсом. Послезавтра " - читать интересную книгу автора

Осборна, но ничего интересного не обнаружил. Лишь массу использованных
полотенец и простыней, дорожные чеки, витамины, антибиотики, таблетки от
головной боли и презервативы. В номере Маквея можно было найти тоже самое -
разве что за исключением презервативов. Нет, Маквей не был принципиальным
противником презервативов, просто после смерти Джуди он как-то начисто
утратил интерес к сексу. За четыре минувших года этот интерес так и не
проснулся. Надо же, а все годы совместной жизни он так мечтал о других
женщинах. Любых - совсем зеленых девчонках и опытных, немолодых красавицах.
Многие из них с удовольствием улеглись бы в постель с детективом из отдела
по расследованию убийств, но Маквей так и не позволил себе ничего подобного,
ограничился одними фантазиями. А потом, когда Джуди не стало, куда-то
подевались и фантазии. Он был похож на человека, который долго страдал от
голода, а потом, когда появилась еда, вдруг оказалось, что у него нет
аппетита.
Кроме использованных билетов в лондонский театр "Амбассадор", с
которых, собственно, все и началось, маломальский интерес представляли
ресторанные счета, которые Маквей обнаружил в осборновской записной книжке.
Ресторанных счетов было два: один - от тридцатого сентября, второй - от
первого октября. Первый - женевский, второй - лондонский. Осборн платил за
двоих. Больше ничего выяснить не удалось. Лишь то, что объект поужинал
вдвоем с кем-то сначала в Женеве, потом в Лондоне. Подумаешь - то же самое
ежедневно делают сотни тысяч. Французской полиции Осборн сказал, что в
лондонском отеле останавливался один. Про ужин они его, очевидно, не
спрашивали, да, собственно, с какой стати? Ведь даже сейчас у Маквея нет
сколько-нибудь серьезных оснований подозревать Осборна в причастности к
убийствам с обезглавливанием.
Видя расстроенное лицо американца, Лебрюн улыбнулся.
- Друг мой, не забывайте, что вы находитесь в Париже.
- Что вы этим хотите сказать?
- Всего лишь то, что десятилетний участник телевикторины... - тут
Лебрюн выдержал эффектную паузу, - вряд ли ответил бы, кто является
любовницей премьер-министра.
У Маквея отвисла челюсть.
- Шутите?!
- Какие уж тут шутки. - Лебрюн зажег новую сигарету.
- А Осборну это известно?
Лебрюн пожал плечами.
Маквей насупился.
- То есть вы хотите сказать, что мне к этой девице соваться нельзя. Я
правильно понял?
- Правильно, - слегка улыбнулся Лебрюн.
Он считал, что ветерану сыска - даже американцу - не подобает так уж
удивляться обычным человеческим слабостям вроде любовной интрижки. Маквей
должен понимать, какими сложными и деликатными бывают подобные дела.
Детектив встал.
- Что ж, тогда прощайте. Заеду в отель, и назад, в Лондон. Если у вас
появятся еще какие-нибудь подозреваемые, проверьте их для начала сами,
о'кей?
- Я ведь и собирался поступить именно так, - усмехнулся Лебрюн. - Это
вы настояли на том, чтобы прилететь в Париж.