"Эрик Флинт. Фанатик (Хонор Харрингтон) ("Служба Мечу" #5) " - читать интересную книгу автора

Первое, что поразило адмирала Чин, было то, что руководитель
Государственной Безопасности Хевена казалась меньше, чем она помнила.
Женевьева не видела Сен-Жюста лично уже много лет, да и тогда только на
расстоянии во время большого официального мероприятия. Тогда Сен-Жюст
располагался в задней части подиума на приподнятом возвышении, на
значительном расстоянии от Женевьевы. Тогда он казался крупным человеком.
Теперь, в голопроекции, сидящим за столом в собственном кабинете, он ей
казался просто маленьким, не привлекающим внимания бюрократом. Если бы Чин
не знала, что Оскар Сен-Жюст был, возможно, самым хладнокровным убийцей из
существующих, то она приняла бы его за клерка средних лет.
Это отчасти объясняло впечатление. Но Женевьева знала, что причины, по
которым Сен-Жюст казался ей намного меньше, были главным образом
психологическими. В последний раз, когда она видела Сен-Жюста, она
ненавидела и боялась его, и задавалась вопросом, будет ли она всё ещё жива к
концу недели. Она и теперь ненавидела Сен-Жюста - и всё ещё задавалась
вопросом, насколько долго проживет - но течение времени и медленное
возрождение уверенности в себе по мере того, как она превращала сектор Ла
Мартин в актив для Республики, унесло прочь большую часть откровенного
ужаса.
Дверь в кабинет Сен-Жюста открылась и тот же самый молодой офицер ГБ,
лицо которого она рассматривала ранее, был пропущен в кабинет секретарем.
После этого секретарь закрыл дверь, не входя в комнату.
Молодой офицер взглянул на двух охранников, стоящих у дальней стены
позади Сен-Жюста. Директор Государственной Безопасности располагался за
столом в середине комнаты, изучая раскрытое перед ним досье.
Взгляд офицера на охранников произвел на Чин впечатление. Невозмутимо
оценивающий, как раз достаточный, чтобы убедиться, что охранники не особенно
заинтересовались им. Разумеется, они были настороже. Сен-Жюст и не допустил
бы ничего другого у своих личных телохранителей. Но в этой настороженности
не было заметно ничего, кроме выучки и привычки; не было ни одного из тонких
признаков, которые указали бы, что человек, только что препровожденный к
Сен-Жюсту, должен быть арестован или тайно убит.
Чин знала, что в такой ситуации она сама, вероятно, не проявила бы
столько самообладания, несмотря на преимущество большего опыта и многих лет
жизни. Офицер ГБ или имел благословенно спокойную совесть, или был
феноменально хорошим актером.
Офицер чётко промаршировал по широкому пространству, накрытому ковром,
и встал смирно перед столом директора. Женевьева, однако, отметила, что он
предусмотрительно не подошел слишком близко. Сам офицер был не особенно
крупным человеком, и пока он оставался дальше, чем на расстоянии вытянутой
руки от Сен-Жюста телохранители не слишком беспокоились. Он уже должен был
пройти полную проверку на наличие оружия, и было вполне очевидно, что любой
из двух охранников - а тем более оба вместе - без труда предотвратит попытку
нападения на директора, если он внезапно сойдёт с ума и ринется в атаку.
Строго говоря, охранники не были гигантами, но они были очень крупными
мужчинами. Адмирал Чин не сомневалась, что оба они были экспертами по бою в
замкнутом пространстве, с оружием или без.
Насколько могла судить Женевьева, офицер, стоящий по стойке "смирно" у
стола, таковым экспертом не казался. Да, он имел аккуратную и хорошо
сложенную фигуру; она могла обнаружить признаки человека, который регулярно