"Ян Флеминг. Шпион, который любил меня" - читать интересную книгу автора

Дирек еще крепче обнял меня:
- Не волнуйся, я тебя всему научу!
Я почувствовала себя лучше, не такой слабой. Приятно было идти рядом с
ним в лунном свете. Но впереди вырисовывалась небольшая рощица, и я в
страхе смотрела на нее. Я знала, что это произойдет именно там. Я должна,
должна сделать так, чтобы ему было легко и хорошо! Не нужно быть такой
дурой! Я не должна реветь!
Тропинка вела через рощицу. Дирек оглянулся.
- Вон туда, - сказал он. Я пойду впереди. Опусти голову.
Мы пробирались, раздвигая ветки. Конечно, появилась небольшая полянка.
Тут уже кто-то побывал. Валялись пачка от сигарет и бутылка из-под
кока-колы. Листья и мох были примяты. У меня было такое ощущение, что это
была постель в публичном доме, на которой побывали сотни, а может и тысячи
любовников. Но обратного пути не было. По крайней мере, значит, эта поляна
была подходящим местом, раз ею уже пользовалось так много других.
Дирек был полон решимости и нетерпения. Он расстелил свой пиджак, чтобы
я села на него, и сразу же его руки стали лихорадочно ощупывать меня. Я
пыталась расслабиться, но все мое тело было напряжено, руки и ноги были
как деревянные. Мне хотелось, чтоб он что-то сказал, что-нибудь приятное и
любовное, но он целеустремленно шел к цели и обращался со мной почти
грубо, я была для него словно большая неуклюжая кукла. "Бумажная кукла" -
так я сама себя определила. Опять "Кляксы". В ушах у меня звучал густой
бас Хоппи Джоунза и нежное сопрано - контрапункт Билла Кенни, до такой
степени нежное, что сердце разрывается на части. И все это на фоне
пульсирующего ритма гитары Чарли Фуквуа. На глазах у меня выступили слезы.
О, господи, что же это со мной происходит? Затем неожиданная острая боль,
короткий крик, который я с трудом подавила, и он всей тяжестью опустился
на меня: грудь вздымалась, а сердце тяжело билось мне в грудь. Я обняла
его, и почувствовала, что его рубашка мокра.
В таком положении мы лежали несколько долгих минут. Я смотрела как
сквозь ветви деревьев пробивается лунный свет и старалась остановить
слезы. Итак, свершилось! Великий миг. Миг, которого мне не ощутить более
никогда. Я стала женщиной, девушки больше нет! И не было никакого
удовольствия, только боль, как мне и говорили. Но что-то все же осталось.
Мужчина, которого я обнимаю. Я прижала его к себе еще сильнее. Теперь я
принадлежала ему, только ему, а он - мне. Он будет заботиться обо мне. Мы
ведь составляли одно целое. Теперь я никогда не буду одна. Нас стало двое.
Дирек поцеловал меня в мокрую щеку и поднялся на ноги. Он протянул мне
руки, я одернула юбку, и он помог мне подняться, заглянул в лицо и в его
полуулыбке проскользнуло смущение.
- Надеюсь, тебе было не очень больно?
- Нет. А тебе было хорошо?
- Да, вполне.
Он нагнулся и подобрал свой пиджак. Взглянул на часы: "Послушай. До
поезда осталось только 15 минут. Нам нужно спешить!"
Мы выбрались на тропинку и пока шли к машине я вытащила расческу,
причесалась, отряхнула юбку. Дирек молча шел рядом со мной. При свете луны
лицо его выглядело замкнутым, и когда я взяла его под руку, я не
почувствовала ответного пожатия. Мне хотелось, чтоб он был нежным, говорил
о нашей следующей встрече, но вместо этого я вдруг почувствовала его