"Ян Флеминг. Шпион, который любил меня" - читать интересную книгу автора

отодвинул стул в сторону, снял пальто и положил его на деревянный пол.
Потом он велел мне лечь, опустился рядом на колени и сдернул с меня
трусики. Он сказал, чтоб я уперлась ногами о стенку ложи, я так и сделала,
но мне было так неудобно в этой неловкой позе, что я взмолилась: "Нет,
Дирек! Пожалуйста! Не здесь!" Но он уже оказался надо мной, неуклюже
обнимая меня, а я инстинктивно всячески старалась помочь ему, чтобы он
испытал удовольствие и не сердился на меня.
А потом произошло нечто ужасное. Возник луч желтого света, и близкий
голос откуда-то сверху негодующе произнес: "Чем это вы здесь занимаетесь в
моем кинотеатре? Ну-ка, вставайте, мерзкие свиньи". Не знаю, как я не
потеряла сознания! Дирек поднялся, лицо у него было белым, как мел, он
торопливо застегивал брюки. Я с трудом поднялась на ноги, ударившись при
этом о стену. Я стояла и ждала, когда меня убьют.
Темный силуэт в дверном проеме показал на мою сумку, лежавшую на полу,
и белый комочек трусиков рядом. "Подбери все это!" Я быстро наклонилась,
как будто меня ударили, сжала трусики в руке, пытаясь спрятать их. "А
теперь убирайтесь!" Он стоял в дверях, загораживая нам дорогу, а мы как
побитые собаки протискивались мимо.
Хозяин с шумом захлопнул дверь ложи и стоял перед нами, думая, как я
полагаю, что мы бросимся бежать. Двое-трое зрителей с задних рядов
зрительного зала вышли в фойе (голос хозяина должно быть слышал весь дом).
Я задрожала при мысли, что все сидящие под нами могли все слышать, в том
числе и инструкции Дирека о том, что я должна делать. Билетерша вышла из
своего помещения, один-два прохожих, которые до этого внимательно изучали
афишу, теперь столь же внимательно смотрели на нас.
Хозяин был полноватый, темноволосый мужчина в плотно облегающем костюме
и с цветком в петлице. Покраснев от ярости, он смотрел на нас сверху вниз.
"Мерзкие жалкие ублюдки". Он повернулся ко мне. "А я видел тебя здесь и
раньше, ты самая обычная проститутка. Вот вызову-ка я сейчас полицию.
Непристойное поведение. Нарушение спокойствия". Эти ужасные слова легко
слетали у него с языка. Должно быть, он произносил их и раньше в этом
своем грязном домике с его располагающей к уединению темнотой. "Ваши
имена?" Он вытащил из кармана блокнот и помусолил огрызок карандаша. Он
смотрел на Дирека. Дирек произнес, заикаясь: "Э-э, Джеймс Грант", - в
фильме заглавную роль исполнял Кэри Грант. - "Э-э Акакиа роуд, 24,
Нетлбед". Хозяин поднял глаза.
- В Нетлбед нет никаких роуд. Только Хенли Оксфорд роуд. - Дирек
настаивал: "Нет, есть. На окраине, - и неуверенно добавил, - что-то вроде
переулка". "А ты?" - Хозяин подозрительно посмотрел на меня. У меня
пересохло в горле. Я сглотнула слюну: "Мисс Томсон, Одри Томсон. Дом 24".
- Я поняла, что назвала тот же номер, что и Дирек, но ничего другого мне
не пришло в голову. - "Томас роуд", - я чуть было не повторила "Томсон"
Лондон.
- Район?
Я не знала, что он имеет в виду и беспомощно уставилась на него. -
Почтовый район, - сказал он нетерпеливо. Я вспомнила Челси: - "Эс Даблез
6", - тихо произнесла я. Хозяин кинотеатра захлопнул свой блокнот:
"Хорошо, убирайтесь отсюда, оба". Он указал на улицу. Боком мы прошли мимо
него, он шел вслед за нами, продолжая кричать: - И чтоб ноги вашей не было
в моем заведении! Если увижу хоть одного из вас, вызову полицию!"