"Николай Тимонович Федоров. На Аптекарском острове (Повесть) " - читать интересную книгу автора

пожалуйста, к доске. Будешь отвечать за двоих.
Но как можно собраться с мыслями после такого сумбурного утра?


Глава 5. СЕМЕЙНЫЙ АЛЬБОМ

После уроков, злой и голодный, я направился к Клочику. Дверь мне
открыла Клавдия Александровна. "Уже смылся, паразит, - подумал я. - Я
портфель его проклятый таскаю, двойки из-за него получаю, а он..."
- Здрасьте, Клавдия Александровна, - рявкнул я. - А Вити разве нет?
- Дома, дома. Заходи, голубчик. Мы как раз тебя поджидаем, -
заговорила Графиня. - Я ужасно перед вами виновата. Это ж надо - запереть
Виктора в квартире! Какая чудовищная рассеянность. Ну, ничего, я
обязательно пойду в школу и всё объясню вашим педагогам.
Говоря это, она провела меня на кухню, где я увидел такую картину: за
столом, уставленным чашками, банками с вареньем, тарелками с вафлями и
сухарями сидел Клочик. Физиономия у него была такая довольная и
счастливая, что, казалось, он сразу поглупел на пять лет. Напротив от
обалдевшего от счастья Клочика, ловко уплетая вишневое варенье, сидела
Ленка Ворожева.
- Семеро с ложкой, один с сошкой! - сказал я, плюхнув портфель
Клочика прямо ему под нос, чуть не опрокинув банку с вареньем.
- А, Лёш, привет, - рассеянно ответил Клочик. Ну, конечно! Ему было
не до меня!
- Садись, Алёша, садись, - засуетилась Клавдия Александровна. -
Сейчас мы тебе - чайку. Варенье бери.
- Ленка, а ты чего не в школе? - спросил я. - Ну, этому трубадуру
повезло - его заперли. А ты-то чего?
- А я болею, - вызывающе ответила Ленка, отправив в рот вишнёвую
ягодку. - У меня ангина.
- А почему же ты с ангиной по улицам шастаешь?
- А у меня в лёгкой форме.
- Так ангина же заразная болезнь!
- Боишься - можешь уйти. Тебя никто не держит.
От такой наглости я даже дар речи потерял и только и смог, что
посмотреть на Клочика. Но от него в тот момент проку было мало. Клочик
сидел и млел, глядя Ленке в рот. Я уж и впрямь хотел уйти, но тут
вмешалась Графиня. Она поставила передо мной чай и заговорила:
- Алёша, голубчик, я надеюсь, у тебя не было неприятностей? Я никак
не могу успокоиться.
- Ничего, обошлось, - зло сказал я.
- И тебе не поставили нотабену?
- Чего, чего не поставили?!
- Ах, прости, голубчик! - Клавдия Александровна всплеснула руками. -
В последнее время у меня ужасно работает голова. Сегодня я даже трамвай
назвала конкой. А нотабена - это раньше так в гимназиях называли
замечание.
- Нет, не поставили, - сказал я. - Два шара вот по русскому
зарисовали.
- Прости, что зарисовали?