"Ф.Скотт Фицджеральд. Склеивая осколки" - читать интересную книгу автора

стать цельным человеком в традициях Гете, Байрона и Шоу, привнеся сюда еще
американский размах и сделавшись некой смесью из Дж.П.Моргана, Топэма
Боклерка и Франциска Ассизского, оказалась теперь в груде мусора рядом с
накладными плечами под фуфайку принстонской футбольной команды, надетую
всего один раз, и кепи офицера европейских экспедиционных войск, который
так и не добрался до Европы.
Ну и что? Я рассуждаю так: для взрослого человека естественным
состоянием становится осознанное им ощущение, что он несчастлив. И еще
думаю, что такого человека стремление оказаться лучше, чем другие, "вечное
стремление вперед" (как любят выражаться те, кто разговорами в этом духе
зарабатывает себе на жизнь) делает еще несчастнее, когда приходит конец
его молодости и надеждам. Сам я в прошлом бывал так неистово счастлив, что
не умел поделиться своим чувством даже с самыми близкими мне людьми; чтобы
успокоиться, я долго бродил по тихим улицам и закоулкам, и только слабые
следы этого счастья оседали на строчках моих книг. Теперь мне кажется, что
это мое чувство счастья - или, возможно, дар самообмана - было чем-то
исключительным, чем-то противоестественным, вроде эпохи бума; а то, что я
переживал последние годы, напоминает сплошное отчаяние, охватившее страну,
когда эпоха бума закончилась.
В этом новом для меня состоянии свободы от всяких обязательств я сумею
жить дальше, хотя потребовались месяцы, чтобы в этом убедиться.
Насмешливый стоицизм, который помог американскому негру вынести ужасающие
условия его жизни, лишил его сознания истины; точно так же и мне предстоит
еще платить по счету. Я уже не испытываю симпатии ни к моему почтальону,
ни к бакалейщику, ни к издателю, ни к мужу кузины, а они в свою очередь не
будут испытывать симпатии ко мне, и жизнь уже не станет пленительной, как
прежде, и над моей дверью накрепко прибьют дощечку с надписью: "Cave
Canem!" ["Осторожно, здесь собака!" (лат.)] Но уж зато я постараюсь быть
примерным псом, и, если вы мне швырнете кость побогаче, я, может, даже
лизну вам руку.

Апрель 1936