"Ф.Скотт Фицджеральд. Алмаз величиной с отель "Риц"" - читать интересную книгу автора

его не платит. Во всяком случае, платит ничтожный, далеко не
соответствующий его настоящему доходу.
- Значит, он очень богат, - сказал Джон просто. - Я рад этому. Мне
нравятся очень богатые люди. Чем человек богаче, тем больше он мне
нравится. - На его смуглом лице появилось выражение страстной искренности.
- Прошлой пасхой я гостил у Шнлицер-Мэрфи. У Вивиан Шнлицер-Мэрфи есть
рубины с куриное яйцо и сапфиры точно шары, светящиеся изнутри...
- Я люблю драгоценные камни, - горячо согласился Перси. - Мне бы,
конечно, не хотелось, чтобы в школе про это узнали, но у меня у самого
настоящая коллекция драгоценных камней. Я их собирал вместо марок.
- И еще алмазы, - с жаром продолжал Джон. - У Шнлицер-Мэрфи я видел
алмазы величиной с грецкий орех...
- Подумаешь. - Перси наклонился вперед и понизил голос. - Это пустяки.
Вот у моего отца есть алмаз побольше отеля "Риц".



2

Заходящее солнце Монтаны лежало между двух гор, словно гигантский
кровоподтек, от которого во все стороны по ядовитого цвета небу
разбегались темные жилки. Далеко внизу, припав к земле, затаилась
деревушка Фиш, маленькая, унылая, позабытая богом. Там, в этой деревушке
Фиш, по слухам, жили двенадцать угрюмых загадочных душ и буквально доили
голую скалу, на которой их произвела на свет некая таинственная населяющая
сила. Они давно уже стали особой расой, эти двенадцать из деревушки Фиш, -
природа, создав их когда-то из прихоти, по зрелом размышлении отказалась
от них и предоставила самим бороться и вымирать.
Из лилового кровоподтека на горизонте выползла длинная цепочка
движущихся огней, нарушив пустынность, и тогда двенадцать из деревушки Фиш
собрались, как привидения, у дощатой станции, чтобы поглазеть на
семичасовой трансконтинентальный экспресс, идущий из Чикаго. Примерно
шесть раз в году трансконтинентальный экспресс по чьему-то неведомому
приказу останавливался у деревушки Фиш, и тогда из поезда высаживались
один или двое, влезали в появлявшуюся из сумерек двуколку и отъезжали в
сторону багрово-синего заката. Наблюдать это необъяснимое, ни с чем не
сообразное явление стало своего рода ритуалом для жителей деревушки Фиш.
Наблюдать - и только; у них ни на йоту не осталось животворящей мысли,
которая бы побудила их дивиться или размышлять, иначе из этих посещений
могла бы вырасти религия. Но жители деревушки Фиш были по ту сторону
всякой религии, даже наиболее нагие и примитивные догматы христианства не
могли пустить корни на этой голой скале; поэтому не было здесь ни алтаря,
ни жреца, ни жертвы; лишь в семь часов - ежевечерняя немая сходка у
дощатой хибарки, братство, возносящее к небу смутное вялое удивление.
В этот июньский вечер Великий Тормозной, которого жители деревушки,
пожелай они обожествить хоть что-нибудь, вполне могли бы счесть своим
божественным избранником, повелел так, чтобы семичасовой поезд оставил
свой человеческий (или бесчеловечный) груз в деревушке Фиш. В две минуты
восьмого Перси Вашингтон и Джон Т.Энгер высадились, быстро прошли под
взглядом двенадцати завороженно глядевших, широко раскрытых испуганных пар