"Кэтрин Фишер. Архон ("Оракул" #2) " - читать интересную книгу автора

и туники, музыкальные инструменты, всевозможных животных, тысячи свитков со
сказками и рисунками. Но в основном - игрушки. К Архону стеклись все
развлечения и игры, какие только есть на свете, но не с кем было в них
поиграть. Он стоял на крыше в серебряной маске, маленький и безмолвный, и с
благодарностью махал дарителям.
Мирани подошла к лестнице и поглядела вверх.
- Алексос! Где ты? Это я, Мирани.
Никто не имел права разговаривать с Архоном, никто не видел его лица.
Но она, Сетис и Орфет нарушали это правило. Орфет однажды поклялся, что даже
смерть не разлучит его с мальчиком, вошел в покои, уселся и сказал: пусть
только кто-нибудь попробует выгнать его. Аргелин не стал и пытаться. Вместо
этого он в тот же вечер начал присылать вино.
Целыми бочками.
Вина красные и белые, с виноградников Пароса. Перегнанный спирт в
амфорах, привезенный купцами из-за морей. Сладкий мед и хмельное пиво из
ячменя.
Для погребов Архона.
Да, с горечью подумала Мирани, поднимаясь по широкой мраморной
лестнице. Аргелин сумел расправиться со своими врагами. Просто дал им то,
чего они хотели. Исполнил заветные мечты.
Кроме нее. Он не знал, чего она хочет.
"Знать - это дано только Богу".
На четвертой ступеньке она остановилась.
- Где ты?
"В комнате-джунглях, Мирани".
По левую руку высилась большая дверь, окованная бронзой и украшенная
изображением Скорпиона. Она, скрипнув, отворилась, и Мирани вошла.
Эта комната превратилась в лес: полы были устланы дерном, к потолку
вздымались высокие деревья, увитые лианами и утыканные искусственными
ветвями. Через распахнутые окна впархивали бабочки, привлеченные нектаром
экзотических цветов; среди крон, чирикая, сновали стайки крохотных ярких
птичек. По ветвям скакали обезьяны всех пород - большие бабуины и мелкие
серые мартышки с малышами, цепляющимися за материнский живот; длиннохвостые
лемуры раскачивались на ветках и с визгом и шелестом кувыркались в листве. С
ними резвился и Алексос - он висел вверх тормашками, уцепившись коленями за
ветку, и кормил кусочками яблока шимпанзе величиной с него самого.
- Мирани!
- Боже мой, Алексос! - воскликнула девушка. - Ты же упадешь!
- Не упаду. У меня ловко получается. Смотри, как мы с Эно умеем! - Он
раскачался, и ему на спину, вереща, вскочила маленькая коричневая
обезьянка - его любимица. Мальчик соскользнул по веревке, опять повис на
ветке, потом перекувырнулся и, взъерошенный и запыхавшийся, спрыгнул на
густую траву рядом с Мирани. - Видела?
Он подрос. Щеки раскраснелись, в глазах блестело озорство, но его
красота была красотой Бога. Поддавшись внезапно нахлынувшему отчаянию,
Мирани опустилась на увядающую траву и обхватила руками колени.
- Он вернулся? Дал о себе знать?
- Нет. - Мальчик посмотрел на нее, и его радость поблекла. Он присел на
корточки. - Я разослал слуг искать его повсюду.
- А в погребах смотрели?