"Иван Фирсов. Морская сила (Гангутское сражение, исторический роман) " - читать интересную книгу автора

ладони. Заиграли полковые трубы, зазвенели топоры, солдатам было не
привыкать. Через три дня по широкой просеке перетащили пятьдесят лодок в
Неву, перевезли тысячу преображенцев на правый берег, захватили шведский
редут на правом берегу, соорудили батарею. Напротив крепостных бастионов у
входа в Неву выросли редуты, за валами разместились артиллеристы, полсотни
мортир и пушек.
Осмотрев укрепления, Петр распорядился Шереметеву:
- Поначалу, Петрович, пошли Шлиппенбаху парламента. Нам пролитие крови
ни к чему. Предлагай сдаться почетно.
Шереметев усмехнулся:
- Знамо, его старшему брату привелось мне малость бока помять. Авось
этот будет уступчивей.
Комендант Нотебурга, полковник Густав Шлиппенбах, оказался поначалу
несговорчивым. Надеялся на помощь, да и досадно было шведам капитулировать
перед русскими. Парламентеру Шереметева ответил двусмысленно:
- Передайте фельдмаршалу Шереметеву, мне надобно для принятия решения
четыре дня. Я должен испросить своего начальника генерала Горна, а он в
крепости Нарва.
- Хитрость сия Шлиппенбаха нам понятна - протянуть время, - выслушав
ответ коменданта, твердо сказал Петр, - начинай бомбардировку, Борис
Петрович.
Загрохотали девяносто орудий и мортир. Все заволокло дымом. А на
восточном берегу завязалась стычка. Генерал Кроншорт послал из Финляндии
отряд на помощь осажденным. Два часа бились преображенцы и семеновцы.
Сломали, сокрушили шведов, половину перебили, другую взяли в плен. Батареи
окутались пороховым дымом, а над крепостью поднялись черные клубы пожарищ.
На второй день из крепости вышел барабанщик с белым флагом. Огонь на время
стих.
Прочитав письмо парламентера, Петр, не скрывая смеха, передал его
Шереметеву:
- Почитай, каковы женки шведские хитры. Командантша просит отпустить ее
со своими дамами, "дабы могли из крепости выпущены быть ради великого
беспокойства от огня и дыму и бедственного состояния, в котором они
обретаются".
Петр крикнул писаря, начал диктовать:
- Пиши дамам. Бомбардирский капитан Петр Михайлов не отваживается
передать их просьбу главнокомандующему, "понеже ведает он подлинно, что
господин его фельдмаршал тем разлучением с мужьями их опечалить не изволит,
а если изволят выехать, изволили бы и любезных супружников своих вывести
купно с собой".
Когда парламентер отъехал, Шереметев, сомневаясь, покачал головой:
- Изучил я хитрости шведские, время крадут.
- Подождем час и продолжим пальбу, ежели не ответят.
Шлиппенбах, как и ожидалось, не внял совету бомбардирского капитана, и
целую недели на крепость с обеих берегов сыпались ядра, всюду заполыхали
пожары. На военном совете решили штурмовать крепость. Стали отбирать
охотников. Петр назначил штурм на 14 октября, командиром определил
подполковника Михаила Голицына, семеновца:
- Ты в атаку ходил и под Азовом, и под Нарвой, не мне тебя поучать.
Пойдешь на рассвете, отчаливай на лодках скрытно, сигнал к штурму -