"Пол Ди Филиппо. И сбежала вилка с тарелкой вослед " - читать интересную книгу автора

близость любимого человека. А когда я приходил обратно во второй половине
дня, Коди была уже на ногах и бодро занималась делами, пока не наступало ее
время заступать на ночную смену в "Сенате". Могу добавить, что любовью мы
зачастую занимались днем. Жизнь казалась прекрасной.
Вспоминаю один случай: Коди надо было уже скоро выходить и я делал ей
массаж ног. Коди нравилось это особенно перед тем, как заступить на свою
утомительную вахту за карточными столами.
- Котик, теперь ты доволен тем, что мы живем вместе?
- Должен признаться, теперь я никогда не скучаю по выходным!
- Только по выходным? - спросила Коди, соблазнительно потягиваясь.
За то опоздание у Коди удержали деньги из зарплаты, но она потом
уверяла, что ничуть не жалеет об этом.
Дни протекали в приятных занятиях, но частенько я ловил себя на том,
что не перестаю думать о наростах. После случая с зубными щетками и стаканом
я всегда был начеку, опасаясь новых фокусов со стороны бытовых автоматов. У
меня вошло в привычку перетаскивать приборы из комнаты в комнату, чтобы те
не сумели сговориться. Я понимал, что это глупо, поскольку каждый
запрограммированный автомат способен устанавливать связь на довольно больших
расстояниях, передавая свои сообщения через другие машины. Но все же я
чувствовал интуитивно, что близкое расположение этих штучек друг к другу
играет при возникновении наростов не последнюю роль. Коди то и дело
жаловалась, что не может найти нужную вещь на своем месте, но я только
отшучивался в ответ на ее добродушные упреки и продолжал свои
предупредительные действия. Больше месяца прошло без единого происшествия, и
я начал успокаиваться.
Затем я имел столкновение с дорожным будильником. Как-то в доме
накопилось много стирки. У меня с Коди было столько приятных занятий, что не
хотелось отвлекаться на уборку и стирку, а когда кто-то из нас оставался
дома один, он, как правило, проводил много времени с теми записями на уЗвуке
и фильмами на ВидоФоне, которые нравились лично ему и не обязательно
нравились другому.
Однажды вечером, когда Коди уже ушла и я находился дома один, будильник
и дал знать о себе.
Сначала мое внимание привлекло какое-то глухое постукивание в закрытую
дверь спальни. Сразу насторожившись, я отложил книгу и встал, чтобы узнать,
в чем дело.
Я приоткрыл с опаской дверь, и тут что-то проскочило в эту узкую щель,
шлепнув меня по лодыжке.
Я отпрянул от двери, запрыгав на одной ноге. Разноцветный тряпичный
мячик размером с крокетный шар понесся стремительно к выходной двери.
Мне удалось поймать мячик, прихлопнув его мусорной корзиной и придавив
двухлитровой бутылкой мангового напитка. Он бился внутри корзины с
невероятно диким шумом, словно исполняя безумную сольную партию на ударных.
Только вооружившись кухонными прихватками, я рискнул засунуть руку под
корзину и схватить мячик.
Он состоял из носков, моих и Коди. Они плотно скрутились вокруг
дорожного будильничка, который служил сердцевиной этого нароста. Носки Коди
имели биосиликоновые массажные ступни, что очень важно при ее работе, когда
ты простаиваешь часами на ногах. Мои носки были обычного образца, но и у них
имелось достаточное количество электронного потенциала.