"Пол Ди Филиппо. И сбежала вилка с тарелкой вослед " - читать интересную книгу автора

Во-первых, они купили передвижную стойку, которая выглядела как старинная
напольная вешалка для шляп и зонтов. Стойка была аккумуляторным устройством
для подзарядки одежды с ее встроенными процессорами. Но теперь на стойке
ничего не висело: сбросив всю одежду, она перемешалась по коридору, неярко
освещенному ночной подсветку, на своих четырех кряжистых ножках, обвешиваясь
по пути совсем другим нарядом - полным набором самозатачивающихся кухонных
ножей. Ножи пристегнулись к стойке на разных уровнях по всей высоте. Они
нервно подергивались, словно усики у таракана.
Я словно прирос к полу при виде этого чудища, которое грузно
продвигалось по коридору. На память пришли танцующие швабры, которые я видел
за месяц до этого, прокручивая на экране старый диснеевский мультик. Не
проявляя никаких агрессивных намерений, стойка, увешанная ножами,
прошествовала мимо меня на своих коротеньких ножках. Если разбираться, этот
нарост вряд ли ставил перед собой кровожадные цели. Теперь я думаю, что он,
подчиняясь установкам ВВ, просто искал выход из квартиры, чтобы покончить с
рабской участью домашней прислуги.
И вдруг из комнаты, где была спальня родителей, выскочил мой отец. Судя
по всему, он, как и я, тоже не до конца еще проснулся.
- Какого черта...
Он попытался перехватить стойку, остановить ее, чуть не попав под
несколько лезвий. Он боролся с этим несуразно облепленным агрегатом и
просмотрел длинное узкое лезвие разделочного ножа, которое вонзилось прямо
ему под сердце.
Отец дико вскрикнул, рухнул на пол, а из спальни выбежала моя мать.
Она умерла почти мгновенно.
И после этого, как мне подумалось, я должен был стать следующей
жертвой. Но верный Медпом - браслет на запястье отца, - реагируя на его
критическое состояние, уже послал сигнал о помощи. Менее чем через три
минуты - так быстро, что ощетинившаяся стойка не успела бы прорубиться в
спальню сквозь дверь, за которой я спрятался, - прибыли спасатели.
Гибель моих родителей стала главной темой для журналистов по крайней
мере на несколько дней, и она впервые заставила многих задуматься об
опасности, которую представляют наросты.
Пришлось провести несколько лет под наблюдением специалистов-медиков,
прежде чем воспоминания о смерти родителей перестали мучить меня. Насколько
я мог оценивать себя теперь, наросты в целом уже не вызывали у меня
отторжения.
Но все же, хоть ты тресни, я не считал их милыми и безобидными, как это
представлялось Коди.
В итоге Коди все-таки переехала ко мне. Я боялся, что она примет меня
за идиота или неврастеника, если я и дальше буду возражать против такой, в
общем-то, приятной перспективы только потому, что меня беспокоили наросты. Я
подавил все сомнения, улыбнулся, обнял ее и назначил день переезда.
У Коди было не так уж много вещей. Ее квартирка в Серебряном Ключе
состояла из двух комнат над гаражом, в котором приютился небольшой цех по
производству искусственного шелка, и у нее всегда пахло аминокислотами.
Коробки с одеждой, кое-какая мебель и несколько кухонных электроприборов.
Десять тысяч мелодий на уЗвуке и где-то с тысячу книг на ВидоФоне. Один рейс
мебельного фургона, немного мышечных усилий, потом передышка, и вот Коди -
полноправный жилец моей городской квартиры.