"Евгений Филенко. Отсвет мрака; Эти двое" - читать интересную книгу автора

свою карточку... Или дотянусь до своего шок-гана, который упрятан в заднем
кармане брюк... Это все равно, что на другом конце Гигаполиса...
Но он стреляет не раздумывая.
И я, брошенный на пол, понимаю, что убит.
Сознание работает, как старая, разорванная и неряшливо склеенная
видеолента. Кадр оттуда- кадр отсюда.
Сволочь, знает, куда стрелять, чтобы не вмазать в броню.
Забавно, что боли нет.
В руке у меня зажат лоскут ветхой плащевой ткани.
Забыл заплатить за квартиру.
А звук выстрела совсем слабый, Малыш не услышит.
Дурак, зачем он стрелял?
Это не я, это Тунгус орет благим матом, что он дурак и что не надо было
стрелять.
Пусть сообщат Машке, чтобы забрала Арслана из садика.
Где же "нечеткий"?
Оказывается, как много еще удается подумать убитому.
Малыш стоит на пороге, в руке у него шок-ган.
Правильно, пусть возьмет этого придурка живым.
Вот теперь больно. Очень больно.
Забавно: он убил меня, а сознание все еще работает.
Или мне так кажется?..


5. ИНДИРА ФЛАВИЦКАЯ

Дверь промороженного бокса бесшумно затворяется, оставляя нас, живых,
по ту сторону кошмара. Я молча иду к дверям. Кажется, меня покачивает на
ходу. Потому что Ерголин догоняет меня и деликатно подхватывает под ручку.
Резко, неблагодарно высвобождаюсь.
В коридоре он протягивает мне сигарету и затягивается сам.
- Ненавижу, - наконец говорю я. - Ненавижу...
- Брось, - говорит Ерголин. - Это ты, Индюша, с непривычки.
- От индюка слышу, - ввинчиваю я чисто рефлекторно.
- Просто тебе не доводилось работать с "хирургами", - продолжает он, не
обращая внимания. - А я уж насмотрелся. Раньше думал: уйду на пенсию - спать
не смогу. А теперь точно знаю, что смогу. В девяносто девятом был такой
Вася-Хирург. Василий Владимирович его звали, визитки оставлял. По визиткам и
нашли дурака. В ноль втором появился Хирург-Некромант. Потом, пардон,
Трахнутый Хирург. На сексуальной, стало быть, почве. Хирург-Мясоед. Этот
убивал и жрал... Так и повелось. Не волнуйся: как правило все они скоро
засвечиваются.
- И что дальше?
- Опять же, как правило, психиатрическая лечебница. На полный, значит,
государственный пансион.
- Ненавижу, - упрямо повторяю я и даже жмурюсь от злости. - Поймаю -
застрелю.
- Сполох тоже мечтает, надеется. Только напрасно. Ни тебе, ни ему Дикий
не подставится. Его возьмет какой-нибудь совершенно посторонний трассер и
недолго думая отправит в камеру. Ну, даст пару раз по морде, тем и