"Ф.Филенка "На озере Кара-Су" (путевые заметки)" - читать интересную книгу автора

спутника была одна такая удочка. Не особенно доверяя восторженным рассказам
о ловле здесь Крупной рыбы, я всё же прихватил несколько тройников и жилку
сечением в один миллиметр, намотанную на малую спиннинговую катушку. Не
зная, как применить эту снасть на озере, я не стал ее вынимать из рюкзака.
Пока мы устраивались, зеркальная поверхность озера ожила. Тысячи
всплесков рыбы покрыли ее маленькими и большими кругами. Почти у самой
лодки рыба выбрасывалась из воды и, сверкнув в свете зари серебристой или
золотистой чешуей, шлепалась в воду. Это был какой-то танец в честь и во
славу ясного утра!
Первые лучи солнца брызнули на далекую гриву прибрежных камышей,
позолотили ее и побежали по воде к нашей лодке.
Из голубой дали утреннего неба выплыли стайки маленьких белоснежных чаек.
Они плавно взмахивали крыльями, взлетали ввысь, затем комом падали к воде,
подхватывали что-то с ее поверхности и вновь взмывали в бирюзовое небо.
Налетел первый порыв ветерка. Чуть заметная рябь легла у лодки на воду
тончайшим кружевом; по мере удаления ее на открытый плес рябь росла, и на
потемневшей воде пропали чудесные отражения раннего утра. Трепетно
запрыгали на воде зеленые блинчики-листья кувшинок, и чуткие тростники,
проснувшись, закачали опущенными к воде метелками, зашептали, зашуршали
листвой, как бы повествуя -друг другу о сказочных видениях, грезившихся им
в ночной тиши.
- Как хорошо! - тихо воскликнул мой спутник, и этим восклицанием вывел
меня из восторженного оцепенения.
- Да, прекрасно! Однако мы с вами этак всю зорю потеряем!
Я схватился за удочки, которые так и лежали в лодке ненаживленные.
Бережно вытащив из бокового карманчика рюкзака большую консервную банку с
червями, я наживил крючки одной удочки и, облюбовав под нависшим тростником
прекрасное местечко, где вода была спокойна, забросил туда леску. Едва
крючки упали в воду, как на том месте вскипел бурун: он был поднят рыбой,
бросившейся к наживке. В ту же секунду гусиный поплавок стремительно
скользнул по воде и по наклонной линии нырнул в воду. Я не ожидал такой
стремительной поклевки, дернул удочку резко, но рывок не получился; удилище
согнулось и смягчило силу рывка. Еще одно усилие, и в лодку шлепнулись
сразу две рыбы. На одном крючке был сазанчик граммов на двести, на другом
билась какая-то белая широкая рыба, напоминающая подлещика. Быстро опустив
в воду за борт лодки садок, я посадил туда рыбу и стал торопливо поправлять
насадку на крючках.
Тем временем мой спутник тоже закинул удочку и сразу же вытащил двух рыб.
При новом забросе все повторилось почти в точности, только теперь
попались сразу два сазанчика. Они очень упирались и я вынужден был
подводить их к лодке по воде.
Еще и еще забросы, и - все то же самое. В азарте этой невиданной ловли мы
потеряли счет времени, забыли о еде. Я так и не успел размотать вторую
удочку, а садки наши почти уже наполнились. Мы начали брать рыбу с выбором,
отпуская сазанчиков менее ста пятидесяти граммов в озеро. Наконец, наступил
тот момент, которого мы больше всего боялись, - у нас кончились черви. Было
девять часов утра. Где взять червей? Их нет на десятки километров в округе.
Словно подсмеиваясь над нами, из зарослей тростника выпорхнули две
камышовки и, уцепившись тоненькими лапками за стебли тростника, уставились
на нас черными бусинками глаз, будто спрашивая: "Ну, как, рыболовы, на