"Лион Фейхтвангер. Марианна в Индии (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

мода. Но оказалось, что им трудно сговориться в этой области, ибо каждый из
них плохо понимал язык другого. Кофейного цвета господин не спускал глаз с
удлиненных розовых губ белокурой женщины, многое понимал неверно, многого
совсем не понимал, и оба они, рассуждая о том, как под воздействием климата
меняются движения души, не раз весело смеялись над взаимным своим
непониманием.
Остальные тридцать девять пассажиров, как и капитан, экипаж, челядь
белая и челядь цветная, с живейшим интересом следили за этим разговором.
Генеральша Клэверинг подумала про себя, а затем сообщила другим, что
подозрительной личностью, по-видимому, является не мистер Имхоф, а его жена.
Если раньше генеральша обрывала попытки барона завязать беседу, то теперь,
когда жена открыто пренебрегала им, она стала оказывать ему сочувственное
внимание.
Мистер Гастингс привык направлять разговор так, как это ему было
угодно. Когда он вел длительные, требовавшие необычайного искусства беседы с
туземцами, ничто не могло отвлечь его от конечной цели, идти к которой надо
было самыми окольными, цветистыми путями. Но его разговор с баронессой Имхоф
направляла она. Мистер Гастингс терпеливо исправлял многочисленные ее
ошибки. Она смеялась, повторяла за ним, старалась запомнить его поправки,
через минуту снова делала ту же ошибку. Гастингс все, что она говорила,
находил умным и очаровательным.
За обедом барон ознакомил старшего советника провинции Мадрас со своими
воззрениями на Индию. У барона была богатая фантазия, забавные выдумки,
причудливые ассоциации мыслей, живое чутье красок, поэзии. Мистеру Гастингсу
барон пришелся по вкусу. Он сам любил поэзию. Работал над переводом
небольшой индусской поэмы. Даже в самые занятые дни уделял музам не менее
двадцати минут. Но он проводил строгое различие между поэзией и делами, и
преклонение перед индусскими и персидскими стихами не мешало ему ревностно
защищать интересы Ост-Индской компании против индусов и магометан. Марианна
плохо понимала беседу мужчин, говоривших по-английски; время от времени она
вставляла какую-нибудь банально-шутливую фразу.
Позже, в постели, барон стал объяснять жене, что мистер Гастингс
преуспевает потому, что он не философ. Тот, кто предварительно долго
вопрошает себя: почему? для чего? - никогда не сумеет успешно выполнить
задуманное. Мистер Гастингс, вероятно, довершит покорение Индии именно
потому, что не спрашивает себя, для чего это нужно. Он, Карл Адам,
несомненно, гораздо более даровит, чем этот англичанин. Но он, к сожалению,
философ, поэт в своем роде. Поэтому его удел - смотреть, как кофейного цвета
англичанин уплетает пирог, истинную сущность которого только он, Карл Адам,
в состоянии постичь и объяснить.
Марианна заснула, спокойно и радостно, пока Карл Адам втолковывал ей
все это. Она питала огромное уважение к мужу и его философии; но она и без
него отлично знала, как обстоит дело с низеньким, чопорным, кофейного цвета
господином. Он нравился ей, потому что она сознавала свое превосходство над
ним. Романтик-барон давал ей чувствовать свое превосходство над ней, поэтому
она любила его.
Утром следующего дня произошла маловажная, но неприятная сценка.
Маленький Карл загрязнил каюту. Баронесса, строго следившая за чистотой,
велела горничной убрать. Та едва успела выполнить приказание, как мальчик
снова загрязнил пол. На этот раз горничная принялась брюзжать. Баронесса