"Жан-Луи Фетжен. Час эльфов ("Эльфы" #3) " - читать интересную книгу автора

королевство Черной Горы в хаос и бесчестье. В то время как Рогор отправился
на поиски убийцы (и всем известно, как погиб Гаэль), Брану пришлось принять
на себя регентство, которое, в целом, не должно было длиться слишком долго и
давало некоторые преимущества. Но Рогор безвестно пропал - скорее всего, был
убит в битве при Красной Горе. И остался лишь он, Бран, столь мало
подходящий для исполнения такой миссии, как восстановление чести
королевского дома Двалина и возрождение народа гномов...
Ульфин неподвижно застыл позади кресла короля, скрыв лицо под забралом
с низкой прорезью и тоже улыбаясь при виде нелепого наряда юного принца. За
несколько месяцев до сего дня тот служил им обоим, Утеру и ему, вьючным
животным, а теперь сгибается под тяжестью мехов, золота и драгоценностей,
которые сверкают у него даже в волосах и в длинной рыжей бороде! Бран носил
ее в форме подковы, расправив на животе двумя косами, перевитыми
позолоченным шнуром для придания большего эффекта, с той изощренностью,
которой людям с их негустой растительностью, едва прикрывающей подбородок
(не говоря уже об эльфах с их абсолютно гладкой кожей), было просто не дано
понять. Однако, несмотря на золото, меха и драгоценные ткани, Бран сохранил
добродушный вид и те же казарменные манеры. Он широко распахнул объятия, и,
наплевав на протокол, направился к королю.
- Утер, дружище! - сказал он, сжимая руками его талию. - Какой великий
день! Великий день!
Впервые с тех пор, как король поговорил с Фрейром, он улыбнулся,
побежденный жизнерадостностью своего друга, но, словно раздосадованный этим,
довольно бесцеремонно высвободился из его объятий и знаком показал ему, куда
сесть, даже не удостоив взглядом двух гномов из его свиты. Трудно было
понять, оскорбило ли это их - настолько они казались безучастными ко всему,
кроме золотого меча, поблескивающего на бронзовом столе, демонстрируя, как
обычно, выражение скуки и чванства, свойственное сановным гномам. Однако их
возраст был весьма необычным. Старшему из двух едва перевалило за сотню, что
было совсем немного по сравнению с тремястами с чем-то годами старого
Болдуина, древнего короля Красной Горы, и он был слишком молод, чтобы носить
знаки отличия Повелителя Камней, как гномы называли своих магов. Судри
действительно был новичком, но это был единственный посвященный в тайны
магии камней, вышедший из недр Красной Горы. То же можно было сказать и о
третьем гноме, Онаре, молодом чернобородом воине со сверкающим взором,
которому приходилось прилагать большие усилия, чтобы выглядеть посвирепее.
- Аббат Илльтуд де Бреннок! - объявил герольд.
Трудно было вообразить более впечатляющий контраст: аббат тоже носил
бороду, но русую, почти рыжеватую, однако это было единственной общей
чертой, которую можно было отметить между ним и гномом, вошедшим в зал
Совета перед ним. Одетый в простую серую рясу монаха-францисканца, он
выглядел сухим и прямым, как бук, на голове его была выбрита тонзура, а на
груди висело распятие - и более ни одного знака отличия, к которым питали
такое пристрастие первосвященники и епископы белого духовенства. Илльтуд
улыбался мало, говорил мало, не пил и, в отличие от Брана, был военным
человеком и не раз обагрил руки кровью, до того как удалился от мира.
Казалось, Илльтуд не обратил внимания на удивление эльфов по поводу его
присутствия в этом месте. Он поприветствовал короля и каждого из членов
Совета с одинаковым смирением, затем занял свое место, не проронив ни слова.
Опустив голову и сцепив руки, он, кажется, тотчас же погрузился в свои