"Клод де ля Фер. Уйти от погони, или Повелитель снов " - читать интересную книгу автора

наш, который живет в наших головах еще до рождения. Так говорил мне отец. И
он же предупреждал меня, что мы - Аламанти - в состоянии повелевать своими
снами, но делать это нужно только в крайнем случае.
- Ибо сон дает успокоение человеку, выводит из него духовные отходы
точно так же, как через задницу нашу выходят ненужные нам вещества.
Объяснение простое и ясное. Но попробуй его повтори нынешним умникам из
Сорбонны или из Кембриджа Тут же замашут руками и начнут зажимать носы,
словно и впрямь взбзднула в их присутствии. Оттого и не понимают они
сущности сна, не могут сообразить своими петушиными мозгами, что ученый,
лишь понимая проблему такой, какой она является на самом деле, может
разрешить ее. Великий Роджер Бэкон потому и стал великим, что додумался до
этой мысли (правда столетия три спустя после того, как до нее дошли
Аламанти) и заявил, что только опыт может служить доказательством той или
иной гипотезы. Уж Бэкон понял бы моего отца и занялся
естествоиспытательством сна.
Юлия проснулась и посмотрела на меня жалостливым взглядом, попросила
разрешения поспать еще немного.
- Сегодня Жан спал очень плохо, синьора, - сказала она. - Я половину
ночи просидела с ним.
Я милостиво разрешила поспать еще часик...
Так будила ее и прощала ей сонливость целых два с половиной года - до
тех пор, пока не обнаружила особое свойство засони-служанки и забрала Юлию
от трех своих сынов, у которых подрастающая девочка была нянькой, и сделала
своей личной служанкой.
Впрочем, нет... Свойство это воспитала в ней я сама. А прежде выбрала
Юлию из окружающих меня во Флоренции людей. Почему именно ее? Могу
объяснить. Почувствовала в ней близкую себе по духу душу - раз. Других таких
засонь вокруг меня в то время во Флоренции не было - второе объяснение. И
только спустя годы поняла я, как точен и мудр был мой выбор по существу.
Другой такой подруги у меня не было никогда...
Или все-таки была?...

3

Мысль эта так потрясла меня, что я проснулась. Карета ровно
покачивалась на рессорах, в окошко бил свет, пронзающий листву деревьев,
растущих вдоль дороги. Старая Юлия спала, сидя напротив и опустив голову на
грудь, держа в руках самшитовые четки - единственную вещь, что захватили мы
из дома маркиза Сен-Си на память о девяти месяцах, прожитых нами в его
родовом замке.
"Спи, Юлия, будь спокойна, никто тебя не отберет от меня. Никому на
свете ты не нужна так, как мне, - и это главное. Ибо тем мы и живы, что
нужны кому-то, а вовсе не тем, что нам самим нужны кто-то и что-то. Бабы мы
с тобой, Юлия, просто бабы, которым Господом Богом нашим велено в муках
рожать детей своих и влачить свою юдоль через всю жизнь. И только на склоне
лет мы начинаем понимать свое истинное предназначение. Ты вот исчезла на
целые десятилетия из моей жизни, казалось навсегда - а оказалось, что только
на время, только для того, чтобы стать мне опорой в новой моей молодости.
Тогда, тридцать пять лет назад, мы искали моих детей, исчезнувших из
Флоренции в мгновение ока... Сейчас ты - мои глаза и уши, хотя и не знаешь