"Ю.Г.Фельштинский. Коммунистическая оппозиция в СССР, 1923-1927, том 4 " - читать интересную книгу автора

прикрывавшего их государственного аппарата. Первый сдвиг власти и выразился
в передвижке внутри той же правящей партии: одни якобинцы оттеснили других
якобинцев. Но это-то и явилось -говоря ленинскими словами - подножкой,
ступенькой, мостиком, по которому позже пришла к власти крупная буржуазия,
возглавляемая Бонапартом.
Есть ли у нас опасность Термидора? Этот вопрос означает: а) есть ли у
нас опасность буржуазной реставрации вообще; б) есть ли основания думать,
что эта реставрация совершится не сразу, одним ударом, а


рядом последовательных сдвигов, причем первый сдвиг произойдет сверху,
в значительной мере внутри одной и той же партии - от элементов,
представлявших подъем революции, к элементам, приспособляющимся к ее спуску.
Отрицать опасность буржуазной реставрации для диктатуры пролетариата в
отсталой стране, в капиталистическом окружении - немыслимо. Говорить о
неизбежности Термидора может только меньшевик или действительный капитулянт,
не понимающий ни международных, ни внутренних ресурсов нашей революции. Но
отрицать возможность Термидора может только чиновник, болтун или хвастун. У
нас речь идет, разумеется, только о возможности, только об опасности - в том
самом смысле, в каком Ленин говорил: "Аграрной революции не отнимет никакая
сила в мире, а социалистическую - враги еще могут отнять".
Но буржуазная реставрация, вообще говоря, мыслима либо в виде
решительного и крутого переворота (с интервенцией и без интервенции), либо в
виде нескольких последовательных сдвигов. Это Устрялов и называет спуском на
тормозах, и при спуске на тормозах, дело вовсе не проходит безболезненно,
как показала та же французская революция. 9 Термидора было дополнено 18
Брюмера.
Таким образом, доколе не победила европейская революция, возможности
буржуазной реставрации у нас отрицать нельзя. Какой же из двух возможных
путей более вероятен в наших условиях: путь крутого контрреволюционного
переворота или путь последовательных сдвигов, со встряской на каждом этапе,
и с термидорианским сдвигом, как ближайшим этапом? На этот вопрос, думаю,
можно дать только архиусловный ответ. Поскольку вообще нельзя отрицать
возможности буржуазной реставрации, постольку приходится иметь перед глазами
оба ее варианта, - и с тормозами и без тормозов - взвешивать их шансы,
подмечать элементы их подготовки. В политике, как и в экономике, остается
все тот же вопрос: кто кого?
На XI съезде Ленин очень ярко нарисовал возможный термидорианский сдвиг
власти. Он брал вопрос в разрезе культуры, которая, конечно, теснейшим
образом связана и с экономикой и с политикой:
"История знает превращения всяких сортов, полагаться на убежденность,
преданность и прочие превосходные душевные качества - это вещь в политике
совсем несерьезная".
"Нас учили: бывает, что один народ завоюет другой народ, и тогда тот
народ, который завоевал, бывает завоевателем, а тот, который завоеван,
бывает побежденным. Это очень просто и всем понятно. Но что бывает с
культурой этих народов? Тут Не так просто. Если народ, который завоевал,
культурнее народа побежденного, то он навязывает ему свою культуру, а если
наоборот, то бывает так, что побежденный свою культуру навязывает
завоевателю".