"Ю.Г.Фельштинский. Коммунистическая оппозиция в СССР, 1923-1927, том 4 " - читать интересную книгу автора

доказывают, что не может. Сталин говорил что-то о невежестве тех, которые
вспоминают о Термидоре. Но это все неправильно, бьет мимо цели.
Обвинять оппозицию, как мелкобуржуазный уклон, как отражение растущей
мелкобуржуазной стихии и в то же время отрицать самую возможность
"термидорианского" возвращения буржуазного режима, - значит не связывать
концов с концами, значит делать две ошибки: и в оценке оппозиции, и в оценке
опасностей нашего развития.
Перед введением нэпа и в первый период его у многих из нас было немало
разговоров с Лениным о Термидоре. Самое слово это было у нас в большом ходу.
Никому и в голову не приходило нелепое педант-ское или шарлатанское
рассуждение о "невозможности" Термидора вообще - ввиду социалистического
характера революции и пр. и пр.
"Что оно означает? - говорил Ленин про Кронштадтское восстание. Переход
политической власти от большевиков к какому-то неопреде-


ленному конгломерату или союзу разношерстных элементов, как будто бы
даже немножко только правее большевиков, а, может быть, и левее
большевиков".
"Беспартийные элементы служили здесь только подножкой, ступенькой,
мостиком, по которому явились белогвардейцы. Это неизбежно политически".
(Ленин, речь на X съезде РКП 8 марта 1921 г., стенограф. отчет, стр.
19).
Дело шло в Кронштадте, как известно, не только о беспартийных: в
восстании принимало участие много партийных матросов. Вместе с беспартийными
они сдвинули власть с классовой зарубки.
Кронштадтская форма "Термидора" - военное восстание. Но при известных
условиях можно более мирно сползти к Термидору. Если кронштадтцы, партийные
и беспартийные, под лозунгом Советов и во имя Советов спускались к
буржуазному режиму, то можно сползти на термидорианские позиции даже со
знаменем коммунизма в руках. В этом и состоит дьявольская хитрость истории.
Что же такое Термидор? Спуск революции на одну ступеньку -сдвижок
власти вправо - в результате какого то надлома или надрыва революции.
Наверху, у руля, как будто те же самые люди, те же самые речи и те же самые
знамена. На другой день после 9 Термидора, победоносные участники его были
глубочайшим образом уверены, что ничего катастрофического не произошло:
просто расправились с группой "бывших вождей", ставших смутьянами,
дезорганизаторами и "объективно" помощниками Питта, тогдашнего Чемберлена. А
внизу произошли глубокие перемещения классовых сил.
Собственнические элементы успели к этому времени оправиться, окрепнуть,
набраться духу. Восстановился гражданский порядок. Новые собственники хотели
больше всего, чтобы им не мешали наслаждаться собственностью. Они нажимали
на государственный аппарат, на клубы якобинцев, из которых многие сами
чувствовали себя собственниками, людьми порядка, - и якобинской партии
понадобилось перегруппироваться: выдвинуть вперед одни элементы, более
способные и склонные плыть по новому течению, присоединить к ним новые
элементы, не якобинского происхождения, - и оттеснить назад, отбросить,
обессилить и обезглавить те элементы, которые отражали интересы и страсти
городских низов, санклютов. В свою очередь, эти низы уже не чувствовали
прежней уверенности в своих силах - под давлением новых собственников и