"Ю.Г.Фельштинский. Был ли Сталин агентом охранки? " - читать интересную книгу автора

стоявший у моей постели телефон. Это был прези-

¹ Л. Орлов здесь ошибается: Сталин Москву не покидал. --
Примеч. Е. Плимака и В. Ашпонова.


дент НКВД во Франции Смирнов, голос его звучал весело. "Послушай, --
сказал он, - у меня есть для тебя сюрприз, какого у тебя в жизни еще не
было". Вслед за тем я услышал в трубке другой голос, который действительно
осчастливил меня.
Это был мой двоюродный брат, Зиновий Борисович Кац-нельсон. Он только
что прибыл в Париж и хотел навестить меня.
Зиновий был не просто моим родственником. Он был другом моего детства,
и наша взаимная привязанность росла из года в год.
Когда я был зачислен в Московский университет, я жил с ним в одной
комнате в маленькой квартире его матери. Во время гражданской войны мы
вместе служили в 12-й Красной Армии и вместе делили фронтовые опасности.
Потом мы оба быстро продвинулись на службе у нового режима.
Друзья среди могущественнейших лиц
К 1937 году Зиновий был членом Центрального Комитета компартии
Советского Союза, а по службе - заместителем главы НКВД на Украине. Он имел
звание командарма второго ранга и близких друзей среди могущественнейших лиц
страны. Одним из них был Станислав Косиор, член Политбюро. Как один из
руководителей тайной полиции Зиновий еженедельно встречался со Сталиным.
Когда Зиновий со Смирновым вошли в мою палату, мы были счастливы побыть
вместе. Зиновий сказал мне, что он в Париже по случаю встречи с двумя
важными советскими агентами. Мы болтали о всякой всячине, пока не ушел
Смирнов.
Зиновий сразу же сделался серьезным. Он не знал, что я в Париже, и
намеревался повидать меня в Испании. "Какое несчастье, что Смирнов знает о
нашей встрече", - сказал Зиновий.
Я был изумлен. Почему встреча двоюродных братьев должна оставаться
тайной? Зиновий быстро объяснил мне - почему. На своей госпитальной койке в
Париже я содрогнулся, услышав историю, которую Зиновий решился мне
рассказать.
Я излагаю здесь рассказ Зиновия, добавляя только немногие пояснения в
необходимых случаях.
Когда Сталин вместе с шефом НКВД Генрихом Ягодой разрабатывал режиссуру
первого из московских процессов, он сделал предложение, которое Ягода
воспринял как приказ. Было бы полезно, пояснил Сталин, если бы НКВД смог
показать, что некоторые из намеченных жертв чисток были агентами Охранки,
царской тайной полиции перед революцией.


Соответственно Сталин предложил подделать "документальные
доказательства". Это не было трудным поручением. Подделка документов была
обычным делом для советской полиции. Однако Ягода счел рискованным
изготовлять документы для открытого процесса: обман мог обнаружиться.
Он решил избрать более безопасный метод - найти бывшего офицера
Охранки, уцелевшего во время революции, и заставить его засвидетельствовать,