"Ю.Г.Фельштинский. Разговоры с Бухариным " - читать интересную книгу автора

навсегда. Он сказал об этом открыто в разговоре с коммунисткой Фанни
Езерской, которая одно время бы-


ла секретаршей Розы Люксембург, а потом долго работала с Бухариным в
Коминтерне. В 1936 г. она жила в Париже и пыталась убедить Бухарина остаться
за границей. Она была коммунисткой-оппозиционеркой и полагала, что следует
создать зa границей оппозиционную газету, которая будет хорошо осведомлена о
происходящем в России, и поэтому сможет иметь там очень большое влияние
Бухарин, по ее мнению, был единственным, кто мог бы взять на себя роль
редактора. О своей беседе с Бухариным она мне тогда же рассказала. Бухарин
ей ответил: "Я не думаю, что мог бы жить без России . . .Мы все привыкли к
создавшимся там отношениям и к тамошнему напряженному темпу жизни".
В другой раз, когда мы были в Копенгагене, Бухарин вспомнил, что
Троцкий жил относительно недалеко, в Осло, и сказал: "А не поехать ли на
денек-другой в Норвегию, чтобы повидать Льва Давидовича?. И затем добавил:
"Конечно, между нами были большие конфликты, но это не мешает мне относиться
к нему с большим уважением".
Вопрос: Говорил ли он свободно о тогдашнем положении в Советском Союзе
и о борьбе внутри партии?
Ответ: Я никогда не ставил ему этих вопросов, так как знал о решении ЦК
коммунистической партии, который запретил коммунистам разговаривать с
некоммунистами о внутрипартийных отношениях. Тем не менее таких разговоров
между нами было немало. Бухарин определенно стремился говорить на эти темы,
и я понимал его настроение.
Другой большевик - тоже видный, хотя много менее видный, чем Бухарин,
-- сказал мне однажды: "Там мы отучились быть искренними. Только за
границей, если мы имеем дело с человеком, о котором нам известно, что на
него можно положиться, мы начинаем говорить искренно".
Таковы же были, по моему мнению, чувства и Бухарина, хотя он всячески
пытался сдержать себя.
Бухарин и я к политическим вопросам переходили обычно от воспоминаний о
прошлом или от рассказов об общих знакомых. Наши разговоры переходили от
одной темы к другой. Он не говорил прямо о положении в Советском Союзе и на
трудные вопросы часто отвечал контрвопросами. И по сей день я не знаю,
почему это было так. Было ли это оттого, что он не хотел полностью
довериться человеку, который не верил, как он, в коммунизм? Или он боялся
делать некоторые выводы даже в собственном уме? Тем не менее из отдельных
замечаний Бухарина, из его молчания или вопросов я мог составить некоторое
представление об его отношении к вопросам, которых он избегал касаться
прям*.


Вопрос: Эти разговоры с вами фигурировали на процессе Бухарина. К
чему
сводились обвинения, предъявленные ему в. связи с этими разговорами?
Ответ: Бухарин сделал на своем процессе следующее заявление в связи
с
нашими разговорами:
"Из разговоров с Николаевским я выяснил, что он в курсе соглашений