"Джейн Фэйзер. Фиалка [Love]" - читать интересную книгу автора

люди готовы следовать за ним хоть в ад, если он их позовет.

***

Французский аванпост представлял собой нагромождение деревянных хижин
в небольшом лесочке возле стен Оливенцы. Со свинцового неба лил дождь, с
веток деревьев капало, полотняные палатки промокли насквозь, и
безжалостные потоки воды низвергались на землю между деревянными
перекладинами хижин.
Фиалка "Violet - фиалка (англ.).", она же Виолетта, нареченная при
рождении именем Тэмсин, дочь Сесили Пенхэллан и Эль Барона, сидела,
скорчившись, на мокром земляном полу в углу одной из хижин. Шею ее
охватывал плетеный кожаный ошейник, крепившийся с помощью веревки к стене.
Тэмсин попробовала отодвинуться от непрестанно стекавшей по желобку в
перекладине воды, струившейся вдоль ее спины и насквозь промочившей
рубашку.
Она замерзла и была голодна, промокла, ноги начало сводить
судорогами, но глаза оставались такими же зоркими, как и прежде и в них
светился ум, а уши ловили обрывки тихой беседы, едва различимой за
барабанной дробью дождя. Корнише и два его товарища-офицера сидели за
столом в центре хижины. У нее аж слюнки потекли от запахов чесночной
колбасы и зрелого сыра. Офицеры откупорили бутылку, и ей показалось, что
она ощущает терпкий вкус местного вина. От голода к горлу подкатывала
тошнота.
В таком положении Тэмсин находилась уже два дня. Сегодня рано утром
ей в угол бросили половину каравая. Хлеб упал в грязь, но она отряхнула
его и с жадностью съела, потом запрокинула голову и подставила губы под
струю дождевой воды, стекавшей сверху. В воде по крайней мере недостатка
не было, и от жажды она бы не страдала. Пока что она страдала главным
образом от неудобства и унижения.
Но немножко унижения и чуть-чуть неудобств ее не пугали. Тэмсин
вспоминала голос Барона, говорившего ей: "Девочка, ты должна знать, что
можно вытерпеть, а чего нельзя, за что следует сражаться, а что того не
стоит".
Но когда же закончится то, "что можно вытерпеть"? Когда они примутся
за нее всерьез? Конечно, она просто могла бы уступить им сразу, возможно,
даже могла бы назначить за "уступки" свою цену. Но это была как раз та
битва, которую стоило вести. Она не станет помогать французам, предавая
партизан, - отец бы ей никогда этого не простил! Так когда же они примутся
за нее?
Как бы отвечая на невысказанный вопрос, полковник Корнише поднялся с
места и танцующей походкой направился к ней. Он смотрел на нее сверху,
поглаживая кудрявые нафабренные усы, едва прикрывавшие тонкогубый жесткий
рот. Тэмсин встретила его взгляд, стараясь, насколько могла, не показывать
страха.
- Eh bien, - сказал он. - Теперь, я надеюсь, ты со мной поговоришь.
- О чем? - откликнулась она. Во рту пересохло, несмотря на холод и
сырость, казалось жарко, ее лихорадило. Дочь Эль Барона не была трусихой,
но любой бы страшился того, что предстояло ей.
- Не испытывай мое терпение, - сказал он почти приветливо. - Мы можем