"Дэвид Файнток. Надежда смертника (Николас Сифорт - 5)" - читать интересную книгу автора

тебе нужно знать точно?
Я кивнул.
- В глубине сердца он не политик, - проговорил Адам.
Безусловно. Во всяком случае, в том смысле, в каком эго понимает мой
отец. Если отец обожал общественный аспект политической деятельности, то
капитан не любил бывать на виду. Отцу нравилось отыскивать общие интересы у
отдельных групп, сконцентрированных на собственной выгоде. Капитан Сифорт
стремился отыскать лишь нравственную истину, а все остальное считал не
стоящим внимания. Отцу искренне симпатизировали политики обеих партий.
Капитана уважали, некоторые простые люди перед ним благоговели. И только.
Когда я наконец поднял глаза, Адам сказал:
- Помнишь, как давным-давно, когда мы были гардема... когда ты был
кадетом, в Академию с инспекцией прибыли сенаторы?
Я расплылся в улыбке:
- Нет, но отец не раз и не два рассказывал мне об этом.
- Мы, гарды, решили, что капитан выжил из ума. Ему была отвратительна
мысль, что банда политиков наводнит Фарсайд. Поэтому он закинул их в
бараки, точно кучку плебеев, невзирая на возможные политические
последствия. Некоторые жутко разозлились.
- Отец неделю уговаривал возмущенных ничего не предпринимать.
- Мистер Кин приказал нам успокоить их всеми возможными способами,
только чтобы они не призвали Военно-Космические Силы взять базу штурмом.
Улыбка Адама медленно исчезла.
- Понимаешь, командир не вникает в искусство переговоров, компромиссов
и альянсов. Чем больше ты на него давишь - тем больше он сопротивляется. А
он понимает, что ты, Роб, давишь на него.
Я знал, что к предупреждению Адама нужно отнестись серьезно.
Отразив атаку враждебных инопланетян на Землю, Ник Сифорт ушел в
монастырь необенедиктинцев, затерявшись во мраке своей души.
Минуло десять лет.
Возможно, он до сих пор там бы и оставался, если бы не визит бывшего
трущобника Эдди Босса, ставшего космическим мореплавателем, который прежде
был его денщиком. Эдди обратился к нему с просьбой помочь опротестовать
возобновление проектов Земельной партии в отношении крупных городов.
Капитан отослал его прочь с резкими словами, но через месяц покинул
монастырь и появился перед голографическим камерами. Он объявил, что
выдвигает свою кандидатуру в Сенат, в самых резких словах поносил расчистку
окружающих резиденцию ООН трущоб, предпринятую генсеком Анжуром.
Позиция Сифорта вынудила земельщиков увести войска с улиц. Трущобники
продолжали жить по-прежнему, то есть в грязи, нищете и убожестве. Сифорт
именовал это "независимостью".
Но дело не в этом. Капитан был избран в Сенат от Северной Англии.
Какое-то время он безнаказанно попирал неписаные законы политики, действуя
с бескомпромиссной честностью и правдивостью, которая доходила до резкости.
Восторженные избиратели выдвинули его в секретари ООН, и вместе с ним к
власти пришла наша Супранационалистическая партия.
А вот в кабинетных делах отказ Сифорта подчиняться давлению оказался
скорее помехой, чем достоинством. Снова и снова его нетерпимость разрушала
сделки, подготовленные отцом.
Если бы отец со своими коллегами не так настойчиво убеждал капитана не