"Екатерина Федорова. Леди-рыцарь ("Леди-рыцарь" #01) " - читать интересную книгу автора

влажным и прохладным становился воздух, почва под ногами заметно помягчела,
напоминая почву болотистых низин там, на его Земле. Пряный запах усилился.
Он стал тревожащим, рождал какие-то странные предощущения... Близость
чего-то... Или кого-то... Зверь, прячущийся во влажном сумраке впадины? Но
страха он не чувствовал. Враждебность... ее не было в окружающем его мире,
в этой впадине. Во всяком случае, пока - не было...
Внизу, на самом дне котловины стояло каменное нечто. Сооружение, нет,
скорее какой-то ансамбль из камня, почему-то смутно ассоциирующийся с
архитектурными изысками майя. Древних майя. Хотя Серега здесь был не силен.
Его познания в этой области не выходили за границы популярно-познавательных
передач. М-да... Какие-то фигуры насекомых в какой-то там пустыне...
На ровном пятачке дна лежало что-то вроде гусеницы из каменных блоков.
Блоки имели одинаковые квадратные основания, но отличались по высоте. Они
то поднимались лесенкой, то снижались, образовывая угловатые волны.
Гусеница была скручена спиралью.
Серега, заинтересованный, подошел поближе, погладил холодный камень.
Поверхность была шероховато-ноздреватой, в желобках и впадинках. Следы
грубой обработки. Соскобы, сколы. Он скользнул глазами по уходящей от него
каменной волне. Насколько он мог судить, все блоки несли на себе те же
самые следы, следы чьей-то работы. И... Сейчас он уже не назвал бы эту
работу грубой, скорее она была нарочито грубой. Во всем этом чувствовался
какой-то смысл, присутствие определенного стиля и манеры исполнения, в
изобразительном искусстве, как помнится, именно стиль и являлся средством
выражения идеи автора. Не важно, что нарисован всего лишь квадрат, важно,
КАК он нарисован... Под кончиками пальцев был чей-то труд, напряженный,
тяжелый, во имя неведомой цели. Он почти увидел... человека, склонившегося
над этими камнями, пот, текущий по худой, согнутой в три погибели спине.
Камни, простые и вечные, как сама жизнь. Роса, собирающаяся по утрам в
чашечках выбоин. Солнечные лучи, согревающие камни и осушающие росу...
Дорожка, вьющаяся между спиральными кольцами гусеницы. Она была едва
заметна под ковром густо-изумрудной травы.
И все же она была.
Он осторожно сделал шаг, другой. Ничего не случилось, не выбежало
из-за деревьев племя дикарей, потрясающих копьями. И разгневанный
старик-шаман не явился на защиту каменного святилища, сыпя проклятиями.
Было тихо и пусто, как в давно покинутых руинах храма...
"Пересмотрел ты фильмов об аборигенах Центральной Америки, - укорил
себя Серега. - С чего ты вообще взял, что это место особое?"
На крайнем камне гусеницы, находившемся в самом центре спирали, лежало
нечто... Крохотное и белое. Какая-то игрушка. Ничем иным это быть не могло,
по его мнению. Хотя, возможно, создатель ЭТОГО имел иное мнение. Вариантов
тут было множество - амулет, местная монета, лопаточка для накладки румян,
в конце концов.
На каменной плоскости лежало подобие крохотного кинжальчика,
покоящегося в узорчатых ножнах. Материал напоминал кость, снежно-белую,
бархатистую на ощупь. По кости шли резные завитушки, поверху усеянные тонко
прорезанными звездочками. На дне каждой мерцал искрой крохотный камешек,
глубоко вделанный в кость. Игрушка была удивительно красивой. Такой мог бы
играть... скажем, принц. Или маленький король... Серега, нахмурившись,
посмотрел на камни. Ему, если он все-таки по невероятной случайности