"Евгений Федоровский. Из жизни облаков ("Искатель", 1986, № 2)" - читать интересную книгу автора

- Дурачок, ведомо ли тебе, Зозулин пинком распахивает дверь в кабинет
директора? - вспылил Арик, узнав об инциденте.
- Но Зозулин теперь не звонит по пустякам!
- Зозулин сейчас звонит в другие места!
Однако старик, сам того не ожидая, с шаткой почвы мечтаний поставил
нас на твердый фундамент реальности.
Слухи о таинственных делах в некогда забытом эллинге поползли по
обсерватории, как струйки угарного газа. От незнания рождались легенды.
"Самогон гонят, мерзавцы", - говорили одни. "Химичат налево", - заверяли
другие. "Клад ищут. Сенечка в бытность аэронавтом его там зарыл".
Разговоры велись пока в низах, в среде обслуживающего персонала. На
этажах повыше помалкивали - там своих забот хватало. Зозулин представлял
нижний эшелон, тем не менее был вхож в высший, как заслуженный солдат к
генералу. Нынешнего директора Виктора Васильевича Морозейкина он знал еще
с тех давних пор, когда тот проходил студенческую стажировку.
Но, кроме Зозулина, подвальных тружеников связывал с дирекцией зам по
хозяйственной части Марк Исаевич Стрекалис. Дважды он пытался совершить
внезапный налет на эллинг, но был обращен в бегство нашим Митькой,
охранявшим пост, как свою мозговую кость. А поскольку все, что крутилось,
светилось, двигалось, попадало под его начало, то Марк Исаевич усмотрел в
наших бдениях нечто незаконное. Исподволь набравшись разных слухов, он
ринулся к Морозейкину. В кабинете в это время Зозулин чинил селектор.
Стрекалис выпалил сведения директору. Член-корреспондент оробел. Тут-то и
подал голос Зозулин:
- Аэростат они делают, а не самогон варят!
Морозейкин недавно что-то слышал об аэростате от Гайгородова, но
значения не придал.
- Кто это начал? - спросил смутившийся Морозейкин.
- Воронцов.
Морозейкин озадаченно погладил лысину. Он дождался, когда Зозулин
закончил с селектором, нажал клавишу аэрологического отдела:
- Артур Николаевич? Прошу ко мне!
Минут через тридцать мы увидели Артура, мчавшегося к эллингу волчьим
наметом.
- Ну, братцы, началось! - задыхаясь, выпалил он, поглядел на
раздувшуюся оболочку с пластырями наклеек, на гондолу, обновленную
натуральной олифой. - Трех дней хватит, чтобы все это показать в наилучшем
виде?


...Эллинг мы выдраили, как матросы палубу перед адмиральской
проверкой. Пахло вымытым с содой деревом, вощеной пенькой и олифой.
Сенечка смотался на улицу Павлика Морозова, где помещался архив
обсерватории, и добыл акты списания всего летного имущества, в том числе
аэростата с инвентарем, стоившего когда-то миллионы. Знакомый старичок
бухгалтер по справочнику расценок составил ведомость, рассчитал количество
затраченного труда и стоимость материалов, добытых нами из вторсырья,
скостил несколько нолей, уплывших во времена денежных реформ, и все равно