"Алексей Федорович Федоров. Последняя зима " - читать интересную книгу автора

руки, спешил все взять на учет... Последнее обстоятельство не очень-то по
душе участникам продовольственных экспедиций. Вот сдашь Малявко столько
добра, а с него что получишь? Норму!
Пока мы пополняли свои запасы, от Николенко не было вестей. Несколько
раз искали его в эфире, но он не отвечал. Мы начали нервничать,
беспокоиться... Утром 4 ноября из батальона пришла наконец радиограмма. Да
еще какая! Вот ее текст:
"Лагерь свободен зпт фашисты погрузились в два эшелона зпт двинулись
на восток тчк оба эшелона мною подорваны тчк часть бульбашей отошла
направлении Балицкого тчк лагерь полной сохранности зпт можете
возвращаться тчк Николенко".
Самое примечательное, что оба эшелона с вражеской техникой и живой
силой наткнулись на наши мины, не дошли до фронта. Закономерный финал
очередной попытки оккупантов избавиться от партизан! Мы много смеялись по
этому поводу и дали Николенко следующую радиограмму: "Молодец тчк
продолжай том же духе".
Начались недолгие сборы в обратный путь. Домой! Домой!.. Я и тогда и
потом спрашивал себя: почему партизаны так радовались возвращению в
Лесоград? Лагерь, конечно, хороший, удобный, но разве только в этом дело?
Ну пусть бы лагерные бараки, хаты-землянки и прочий "жилой фонд" оказались
разрушенными! Так ведь все можно восстановить или построить заново. И не
только на старом месте, можно и в другом.
Нет, ликовали партизаны не потому, что не придется делать лишнюю
работу! Каждый понимал, что враги потерпели еще одно поражение, радовался,
что фашисты, так и не достигнув своей цели, были вынуждены отступить от
незримых стен Лесограда. И поражение враг понес не только моральное. За
эти две недели мы потеряли несколько человек, а каратели - несколько сот.
Но, по-моему, к праздничному чувству победы у наших людей
примешивалось и еще одно, совсем иное. Многие воевали уже третий год. А
ведь человек создан не для этого! Все сильнее тянуло партизан к дому, к
домашнему очагу, к родным стенам. Настоящий дом далеко, до него шагать и
шагать по военным дорогам. Поэтому приятно сейчас вернуться хотя и в
походный, временный дом, но все же знакомый и обжитой.
В тот же день мы перешли вброд Стырь и двинулись дальше на запад.
Душевно, приветливо, как старых друзей встречали нас крестьяне в Езерцах,
Кухецкой Воле и других, ближайших от лагеря селах. 5 ноября мы достигли
Лесограда, и минеры пошли снимать оставленные перед нашим уходом сюрпризы.
И вот я, Дружинин, Рванов, Солоид, Егоров и еще несколько командиров
снова сидим в штабной хате-землянке, а давно не бритый, осунувшийся, но
веселый Николай Михайлович Николенко рассказывает:
- Они - туда, я - сюда, они - сюда, я - туда! Мотал их по всему
лесу... Немцы на просеках, на дорогах, а бульбаши по сторонам рыщут. Как
только старый лагерь разрушили, все сразу назад - в Серхов. Там целые
сутки сидели, наверно распоряжений из Ковеля ждали... Потом - в Маневичи,
на погрузку. А у станции давно наготове наша рота! Тола ребята не
пожалели. Все вагоны кувырком! Ну, и огоньку мы, конечно, дали на
прикурку!
Всего день оставался до Октябрьского праздника. Этого времени
хватило, чтобы снова устроиться на старых квартирах, помыться,
почиститься, немного отдохнуть.