"Алексей Федорович Федоров. Подпольный обком действует (Книга 3) " - читать интересную книгу автора

с тыла, чтобы ускорить соединение с Красной Армией?
Соединиться, зажить одной жизнью со всей нашей Советской державой,
свободно переписываться с родными, а может, если отпуск дадут, и увидеться
с женой, матерью, братьями, друзьями. Ведь с первых дней войны люди не
видели своих близких, многие и по почте не могли связаться с ними. Война
разбросала семьи. Тот в эвакуации, другой в армии, третий задержался на
оккупированной земле, четвертый погиб. Узнать, скорее узнать...
Десятки партизан толпились у штабной землянки. Командиры отрядов,
политруки - те уже давно вошли. Поздороваются и отойдут в сторонку, сядут
или стоя слушают - только бы не пропустить слова.
- Алексей Федорович, Владимир Николаевич, не томите!
Я прежде всего потребовал, чтобы доложили о главных происшествиях в
соединении.
За время нашего отсутствия соединение ушло с Орловской земли,
вернулось на Черниговщину, в Елинские леса. Много событий произошло за это
время.
Попудренко начал:
- Во-первых, - встретились с Лысенко...
- То есть как это встретились? Я чего-то не понимаю. Можно подумать,
что у Лысенко целый отряд...
- Так оно, Алексей Федорович, и есть. Он тут, на Черниговщине, пока
мы уходили в Орловскую область, тоже не зевал. Когда разведчики доложили,
что в Елинских лесах действует отряд имени Щорса под командованием
какого-то Лысенко, я, конечно, догадался, что это наш Федор Ильич. Думал,
придется его из партии исключить. А некоторые товарищи требовали даже
расстрела...
Лысенко был у нас командиром роты. В августе прошлого года, когда нас
окружили крупные силы карателей, его рота оказалась отрезанной от наших
главных сил. Позднее части его людей удалось пробиться к нам. По их
рассказам, получалось так, что Лысенко растерялся, запаниковал и распустил
свою роту мелкими группами. У нас считали его чуть ли не предателем.
- Представьте, Алексей Федорович, - продолжал Попудренко, - Лысенко
без нас так развернулся, что его не то что наказывать - награждать надо. С
ним отбилась тогда от нас группа в пятьдесят с чем-то человек. А мы
встретили отряд в триста двадцать бойцов с пулеметами, пушками. Они тут за
это время провели десятки операций. Как теперь быть с ним? Окончательного
решения у нас нет. Но я так считаю, что отряд его следует принять
обратно...
Я переглянулся с Дружининым. Он меня понял. Если бы Попудренко знал,
о чем мы думаем!
В Москве, как только мне стало известно, что наше соединение будет
разделено, что на Черниговщине останется меньшая его часть, я усомнился -
выдержат ли? С приближением фронта, естественно, увеличивается и
насыщенность всего прифронтового района войсками. В глубоком тылу
противника действуют против партизан специальные карательные части и
авиация. А здесь и отступающие немецкие части, и прибывающее пополнение...
Разве потерпят они соседство партизан?
То, что произошло с группой Лысенко, успокоило и обрадовало меня.
- Да вот он и сам - Лысенко, - сказал Попудренко.
Действительно у двери нерешительно топтался наш старый товарищ. Я