"Алексей Федорович Федоров. Подпольный обком действует (Книга 3) " - читать интересную книгу автора

У многих были сорваны красные партизанские ленточки с шапок. А след
остался. И вот ребята подходят, прикрывая руками шапки, думают, что так не
заметят. Но один не видит, что другой делает то же самое.
- Смотри-ка, друг, - сказал я стоящему поблизости Бессарабу, - они
погоны посрывали. - Ленточка - это ведь наш партизанский погон. - Что ты
на это скажешь, а, Степан Феофанович?
Он ничего не ответил. Плюнул, резко повернулся и пошел.
- Эй, вернись, Степан! - крикнул ему Попудренко. - Ты, милый, со мной
вместе воевать будешь, а твои теории мне известны. Смотри, Степан!
- Нечего смотреть! - кинул тот через плечо. - Народ-то с бору по
сосенке. Партизаны сорок третьего года - полицаи да приймаки...
- Но, но, Степан, давай без лишних разговоров! - остановил я
Бессараба.
Дело в том, что мы давно уже приняли решение: полицаю, перешедшему к
партизанам, напоминать о его прошлом строжайше воспрещается. Если
преступления его были велики - судили партизанским законом. Если же
простили и приняли, и воюет хорошо - кончено, он равноправный товарищ. Но,
что и говорить, с новичками из неустойчивых элементов, всякими "бывшими",
надо было держать ухо востро. В тяжелые минуты они первыми терялись,
некоторые могли снова перекинуться на другую сторону.
В отряде Тарасенко было много новичков. А сейчас, по пути к
соединению, он принял еще сто с лишним человек. Разумеется, не все там
были из полицаев. И бежавшие пленные, и молодежь, подросшая за годы войны,
и старики из сожженных немцами сел. Работать надо было с ними много. И все
же, посовещавшись, мы решили взять отряд имени Щорса № 2 с собой в рейд.
Пока что послали их в баню. Кого могли, переобмундировали, других
постригли, верхнюю их одежду пропустили через дезинсекционный котел.
Отряд имени Калинина остался в Чечерских лесах. О дальнейшей судьбе
его мне неизвестно. Что касается отряда Шемякина, то он, оторвавшись,
попал в самую гущу немецких войск. Из окружения выходили мелкими группами.
Спаслись немногие.
Вот они, результаты партизанского своевластия, желания действовать по
собственному усмотрению!


*

В Елинском лагере нас собралось около трех тысяч человек. Зная, что
долго мы тут не пробудем, землянок не строили, пользовались несколькими
старыми. Подремонтировали их, и только. Партизаны устраивались, кто как
мог: в палатках, в шалашах из веток, а большинство просто на санях или на
подстилке из сена под открытым небом. А тут еще, в связи с подготовкой к
рейду, мы запретили жечь костры по ночам.
Весна, конечно, принесла облегчение. Но мы ей не радовались. Ругали и
теплый ветер, и ласковые солнечные лучи. В прошлом году мы располагались
неподалеку от этих мест. Мороз стоял трескучий, не собирался отступать. Он
тогда действовал в союзе с немцами. В этом году, как назло, природа опять
была против нас.
Утром девятого марта мне доложили, что прилетели грачи. Какой это
вызвало переполох в нашем штабе! Рванов неистовствовал: