"Алексей Федорович Федоров. Подпольный обком действует (Книга 1) " - читать интересную книгу автора

правильно. Кое в ком я ошибся. Война заставила пересмотреть сложившиеся
ранее представления о тех или иных людях и нередко изменить эти
представления.
Я вызывал товарищей по одному. Разговор начинался довольно
однообразно. Впрочем, однообразно для меня - я разговаривал со многими, -
а для каждого вновь прибывшего неожиданность была полная.
- Здравствуйте, садитесь, товарищ. Вы знаете, зачем вас вызвали?
- Нет.
- Думали вы о возможности оккупации вашего района немцами? Что вы
намерены предпринять, если возникнет такая угроза? Как вы посмотрите, если
мы поручим вам остаться в подполье руководить районным комитетом?
Большей частью наступала продолжительная пауза. Я говорил:
- Подумайте, взвесьте, я подожду.
Если товарищ сразу соглашался, я объяснял, какие опасности его
ожидают.
- Имейте в виду, вас могут предать, схватить врасплох. У вас будет
другая фамилия, другие документы. Но при обыске могут обнаружить
шифрованные директивы, списки организации. Вас станут пытать. Хватит у вас
воли вынести все и погибнуть за наш народ, за дело партии?
Кое-кто отступал. И как только я замечал, что человек киснет, я
отправлял его обратно. Зачем он мне - какой же это будет подпольщик?..
А попади он в лапы эсэсовцев... Человек-то он честный, но когда
начнут калеными шомполами по спине вытягивать, такой товарищ вряд ли
выдержит.
Поэтому ранняя, так сказать, диагностика трусости очень важна. При
отборе людей вот этой самой ранней диагностикой я и занимался. С точки
зрения политической вызываемые люди были проверены раньше. Меня главным
образом интересовала твердость, стойкость характера.
И уж очень огорчительно было, когда хороший человек и работник
оказывался зараженным этой ужасной бациллой трусости. Был один секретарь
райкома. В него я верил: этот не подведет.
Вызываю, беседую... что с человеком сделалось!
И сам-то он болен, и вся семья-то у него больна, и не справиться ему,
и память-то у него слабая.
Подконец прямо признался:
- Боюсь! Жить еще хочу!
Был в Чернигове председатель облсуда. Солидный мужчина лет тридцати
пяти, очень самоуверенный и речистый. Мы его наметали на подпольную
работу. Сперва он заерзал на стуле, но потом ничего, взял себя в руки,
вынул блокнот, пишет. Под конец беседы жмет мне руку и прямо-таки с
энтузиазмом произносит:
- Можете на меня положиться, Алексей Федорович. Я в первую минуту от
неожиданности дрогнул, но теперь осознал... Повелевает долг! Родина зовет!
А в последнюю минуту сбежал. Он, конечно, очень нас подвел. Подбирать
нового на его место было поздно.
Большинство же товарищей мужественно и просто принимали решение
остаться в подполье. На мой вопрос: "Думали вы о возможности оккупации
вашего района немцами?" - они отвечали: "Да, думал!"
И когда такой товарищ узнавал, что в немецком тылу будут и областной
комитет коммунистической партии, и районные комитеты, и местные ячейки, и