"Виктор Федотов. Закон моря" - читать интересную книгу автора

сам же ответил: - Хватились уж, наверно... найдут.
- Не скоро, должно. Кто же подумает, что мы в Изменную проскочили? А
тут еще снежные заряды. На себя надо рассчитывать. На себя! - Суходолов,
уходя, обернулся: - Судя по всему, еще, может, с недельку придется побыть
здесь. Берегите силы, ребята. Тут главное - выдержка. А мы - народ флотский.
- Жалко старика, - сказал Чхеидзе. - Двадцать пять лет проплавал, и
надо же такое в последнем рейсе...
Этой ночью Антон не мог уснуть. Иногда он, видимо, дремал: перед ним
мелькали то перевернутая шлюпка, то лежавший больной боцман Кнып, то злое
лицо Клинова, который будто норовил его душить и все повторял: "Ты утопил
продукты, ты - кок и обязан меня накормить!"
Было далеко за полночь, когда вдалеке чуть уловимо послышался протяжный
вой. Антон затаил дыхание. Вой повторился, но уже глуше. "Стороной прошли,
вглубь", - подумал Антон, и вдруг смутная мысль шевельнулась в его сознании.
Он не сумел уловить ее вновь, но после этого уже не мог успокоиться и долгие
минуты испытывал странное нетерпение. Ему казалось, что вот-вот случится
невероятное, изменит их положение: возможно, они с Кныпом достанут со дна
утопленные продукты или кто-нибудь принесет много еды из столовой, в которой
он еще до службы на флоте работал помощником повара. И тогда он всех
накормит, и Клинова в первую очередь...
Антон приподнялся на локтях, поглядел в заиндевелый иллюминатор,
чувствуя непривычную легкую слабость. И вдруг, поймав недавно ускользнувшую
мысль, обрадовался ей. Он только засомневался на миг: хватит ли сил на
задуманное? Но тут же очень ясно представил себе, что завтра сил останется
еще меньше, и, значит, он должен это сделать сейчас. Еще немного помедлил,
затем встал, оделся и, стараясь не шуметь, пробрался на камбуз. Сунул в
карман коробку спичек, выбрал хорошо отточенный нож. На цыпочках подошел к
каюте мичмана Суходолова, прислушался, потом бесшумно добрался до бака и
спрыгнул вниз на тугой, подстывший за ночь песок.
Слева, за мысом Крестовым, грохотал шторм. Оттуда, с той стороны, все
несло и несло снежные заряды. Антон поднял воротник бушлата и зашагал в
темноту.
Он долго поднимался на ближнюю сопку, продираясь через колючий
кустарник. Сопка была невысокой, но и на нее нелегко было взобраться - ведь
четверо суток впроголодь прожили. Временами он останавливался перевести дух,
вслушивался в легкий посвист ветра в припорошенных снегом кустах. Он еще не
привык к темноте, она тревожила его, но он упорно шел вперед, стараясь
уклониться в глубь от побережья океана. Было не больше десяти градусов
мороза, и холод пока не очень беспокоил его.
Наконец Антон забрался на вершину и огляделся. Темные контуры сопок,
похожие на океанские валы, чуть заметно прорезались в ночи. Бухта черной
подковой лежала внизу. Штормовые раскаты долетали сюда глухо, словно из
подземелья. Антон разгреб снег, выскреб из жухлой травы какие-то ягоды. Они
были горьки, и он, выплюнув их, побрел вниз по противоположному склону. Он
не торопился, берег силы. Если удастся сделать задуманное, он поднимется
вновь на вершину, разведет костер. И с "Баклана" увидят огонь...
Внизу, у подножия, словно в огромной трубе, высвистывал ветер. Снежная
пыль, вихрясь, сплошь облепила его, он шел точно в маскхалате. Пробирало до
костей, он замерзал и с тревогой подумал, что, пока не поздно, пожалуй,
лучше вернуться на судно. Голод и стужа одолевали его. Порой ему стало