"Сергей Федотов. Все, что шевелится (Роман) " - читать интересную книгу автора

супруге его Эхе-бурхан.

Хухе Мунхе пообещал папаше следить за порядком под медным котлом и
присматривать за небесным дворцом, но перепутал: за дворцом следил,
поселившись в нем, а за порядком на Земле только присматривал. Да и то редко.
Гораздо больше интересовал его грязный комок, шевелящийся на месте
закрывшегося прохода в хрустальной сфере.

На разглядывание комка у Хухе ушло веков двадцать. Все это время он
неизвестно что ел и пил, поглощенный загадкой: а что там, собственно,
шевелится? Наконец синий тенгри не выдержал, подпрыгнул и оторвал кусок
таинственной грязи. Усевшись на пол, Мунхе разломил ком. Из него выкатились
намертво сцепившиеся Ухин Хара и Цаган-Дар-эке. Тенгри немедленно взял их себе
в жены.

Цаган оказалась доброй и ласковой женой, но никудышной любовницей.
Отнекивалась, когда Хухе Мунхе приставал с ласками: неудобно, мол, заниматься
любовью днем, очень уж светло. Зато Ухин предавалась страсти так неистово, что
готова была истязать мужа ночи напролет. Жаль только, все остальное время
злилась и ворчала. И то ей не так, и это не эдак.

Ночная супруга сражалась с мужем на полу небесного дворца и других
развлечений не признавала, а Дара полюбила наблюдать за действиями населяющих
срединный мир существ, прильнув к прозрачному люку в днище котла. Ее
интересовало все: во что одеваются мужчины и женщины, как обустраивают жилища,
на чем спят, как и что едят. Насмотревшись, она потребовала от супруга, чтобы
тот развел ей костер, изготовил ножи, котелки, сковородки и вертела, а также
пригнал на выпас стада баранов и коров, табун лошадей и стаю собак. Хухе
отмахивался от приставучей бабы, мол, как-нибудь погодя пригоню. Пришлось
Цаганке объявлять сексуальную забастовку. Она наотрез отказалась вступать с
мужем в интимные отношения до тех пор, пока не исполнит ее немудрящую женскую
прихоть.

Делать нечего. Мунхе переоделся до неузнаваемости - в шаровары, красную
рубаху навыпуск, расшитую жилетку, сапоги, - подпоясался кушаком, вооружился
кнутом и под покровом ночи спустился на землю. Угнал стадо коров и овец, а
когда пытался украсть табун, забрехали собаки. На лай сбежались пастухи и
принялись метелить конокрада. Хухе пытался объяснить, что лошади требуются ему
не корысти ради, а дабы ублажить супругу Цаганку. Хочется ей поесть баранинки.

- Баран, баран, - повторял он, уворачиваясь от крепких кулаков и катаясь в
пыли, сбитый удачными пинками.

Пастухи поняли так, что грабить их пришел сам цыганский барон, и пустили в
ход свои пастушьи кнуты. Но тут они погорячились: кнутом верховный тенгри
владел куда лучше их всех, вместе взятых. Кнутовище в его руках плясало как
живое, плеть косила направо и налево, путая ноги нападающих и валя их в траву
рядами и колоннами. Казалось, что Мунхе вооружен не обычным кнутом, а
японскими нунчаками, - никто из нападающих не мог пробить сферическую защиту,
созданную вращением божественной плетки.